– Ты можешь, – она уставилась на Лайлу, – ты видишь его?
– Нет! – сказала Билл. – Она слышит, что кто-то бежит по коридору. Лучше поторопись, Люс.
Люс повернулась назад и схватила теплую руку своей прошлой «я», перевернув емкость с маслом на землю. Лайла ахнула и попыталась вырваться, но это уже произошло.
Ощущение дыры, открывшейся в животе, было для Люс почти привычным. Комната закружилась, и она видела лишь девушку, стоящую перед ней. Ее чернильно-черные волосы и глаза с золотистыми крапинками, свежий румянец любви на ее щеках. Как в тумане, Люс моргнула, и Лайла моргнула, а на другой стороне…
Земля успокоилась. Люс посмотрела на свои руки – руки Лайлы. Они дрожали.
Билла рядом не было. Но он был прав: в коридоре слышались шаги.
Она нагнулась, чтобы подобрать емкость, и отвернулась от двери, наливая масло в один из светильников. Кто бы ни прошел мимо, пусть он видит, что она выполняет свою работу.
Шаги позади нее остановились. Теплое прикосновение кончиков пальцев пробежало по ее руке, а мускулистая грудь прижалась к спине. Дэниел. Она ощущала его свечение, даже не поворачиваясь, даже с закрытыми глазами. Руки Дэниела обвили ее талию, а мягкие губы пробежались по шее, остановившись под ухом.
– Я нашел тебя, – прошептал он.
Она медленно развернулась в его объятиях. От одного взгляда на него у нее перехватило дух. Он все еще был ее Дэниелом, конечно же, но его кожа была цвета горячего шоколада, а черные волнистые волосы коротко острижены. На нем были только короткая набедренная повязка из льна, кожаные сандалии и серебряное украшение на шее. Его глубоко посаженные лиловые глаза пробежались по ней, счастливые.
Он и Лайла были безумно влюблены.
Она прижалась щекой к его груди и услышала биение его сердца. Не в последний ли раз он прижимает ее к своему сердцу? Она собиралась сделать что-то правильное – хорошее для Дэниела. Но все равно ей было больно думать об этом. Она любила его! Если это путешествие чему-то и научило ее, так это тому, насколько сильно она любила Дэниела Григори. Было нечестно, что ей приходилось принимать такое решение.
И однако она здесь.
В Древнем Египте.
С Дэниелом. В последний раз. Она собиралась освободить его.
Ее глаза затуманились от слез, когда он поцеловал ее в макушку.
– Не был уверен, что у нас будет шанс попрощаться, – сказал он. – Я уезжаю сегодня днем на войну в Нубию.
Люс подняла голову, и Дэниел обхватил ее влажные щеки ладонями.
– Лайла, я вернусь до сбора урожая. Пожалуйста, не плачь. Пройдет совсем немного времени, и ты снова, как обычно, будешь пробираться в мою спальню посреди ночи с тарелкой гранатов. Я обещаю.