Через каждые несколько шагов они проходили ложные двери – каменные углубления в стенах. Некоторые из них, как поняла Люс, когда-то были проходами, ведущими в места последнего упокоения членов царской семьи. Теперь они были запечатаны камнем и гравием, чтобы ни один смертный не мог пройти.
Стало холоднее и темнее. Воздух стал тяжелым от застарелого запаха смерти. Когда они приблизились к открытому проходу в конце коридора, стражник с факелом отказался идти дальше:
– Я не хочу, чтобы боги прокляли меня из-за нахальства этой девчонки. Так что Кафеле пришлось делать это самому. Он отодвинул каменный засов, придерживающий дверь, и оттуда полился резкий уксусный запах, отравляя воздух.
– Думаешь, у тебя все еще остается надежда на побег? – спросил он, освобождая ее руки от кандалов и заталкивая внутрь.
– Да, – прошептала Люс себе под нос, когда тяжелая каменная дверь закрылась позади нее и засов громко встал на место. – Только одна.
Она осталась одна в полной темноте, и холод кусал ее кожу.
А потом что-то щелкнуло, словно камень ударился о камень – такой узнаваемый звук – и слабый золотой свет расцвел в центре комнаты. Его держал в двух сложенных чашей ладошках Билл.
– Привет, привет, – он подлетел к стене комнаты и вылил шар огня из рук в роскошно украшенную фиолетово-зеленую каменную лампу. – Мы снова встретились.
Когда глаза Люс привыкли к темноте, первым, что она увидела, были письмена на стенах: которые были покрыты такими же иероглифами, что и стены в коридоре, только это были молитвы фараонам: «Не поддавайся гниению. Не разлагайся. Иди прямо к Вечным Звездам». Вокруг стояли сундуки с приоткрытыми крышками, переполненные золотыми монетами и сверкающими оранжевыми драгоценными камнями. Огромная коллекция обелисков раскинулась перед ее глазами. Как минимум десять забальзамированных собак и кошек словно рассматривали ее.
Комната была огромной. Она обошла кругом набор мебели для спальни, дополненный туалетным столиком, набитым косметикой. Также здесь находилась палетка культового назначения с выгравированной на ней двухголовой змеей. Сплетающиеся шеи формировали углубление в черном камне, в котором были яркие голубые тени для глаз.
Билл наблюдал, как Люс поднимает ее.
– Нужно выглядеть хорошо в жизни после смерти. Он сидел на голове поразительно реалистичной статуи бывшего фараона. Разум Лайлы подсказал Люс, что эта скульптура изображала ка фараона, его душу, которая будет присматривать за гробницей – мумия настоящего фараона лежала позади нее. Внутри известнякового саркофага находились деревянные гробы, внутри самого маленького из них – забальзамированное тело фараона.