– Значит, ответ на мой вопрос – «нет», должен быть «нет»?
Шевельнулся только веер.
– Почему? – спросила она совершенно бесстрастно.
– Потому что, как только вы выйдете замуж снова, вы проиграете всю партию, вы утратите всякую власть над Тесс Струан.
– Да, я бы утратила. – Она бесшумно сложила веер и положила его на колени. Ее глаза ни на миг не покидали его глаз, и ни на секунду не ослабевала пронзительность ее взгляда.
Внезапно он почувствовал себя загипнотизированным, потом в голове полыхнуло, ум его деятельно заработал, и внезапная надежда горячей волной разлилась по всему телу.
– «Я бы утратила», вы сказали, имея в виду, что вы бы утратили. Но не я? Я бы не утратил власти?
Теперь она улыбнулась. Это тоже был ответ.
«Снова Мона Лиза, – подумал он, – странно, как меняется ее лицо, как мне кажется, что оно меняется, как она на самом деле хитра и каким бдительным мне придется быть, чтобы обуздать эту резвую молодую кобылку. Я все еще не понимаю, но робкому сердцу красавицы не завоевать». Ему понадобилось собрать всю свою волю, чтобы его ноги остались там, где были.
– Я люблю вас по всем обычным причинам, и я люблю ваш ум. А теперь официально прошу вас, вы выйдете за меня замуж?
– Да, – сказала она.
– Аллилуйя! – воскликнул Горнт, чувствуя, как закружилась голова, но по-прежнему остался стоять у камина.
Веер замер.
– Аллилуйя? И это все? – тихо промурлыкала она, и ее сердце забилось быстрее.
– О нет, но сначала скажите мне, каковы ваши условия.
Она засмеялась:
– А должны быть условия?
– Я начинаю понимать, как работает ваш ум часть времени.
– Когда вы поднимитесь на «Красотку из Атланты»?
– В самый последний момент. Нам так много нужно… обсудить.
– Да. Эдвард, будут ли наши дети воспитаны как католики и состоится ли венчание в католической церкви?
– Это условие?
– Вопрос.
Он задумался, спуская разум с поводка, чтобы тот устремился вперед и обежал все кругом; ему хотелось быть осторожным в этом море, изобиловавшем подводными рифами.
– Не вижу причин, почему бы нет. Я не католик, как вам известно, – медленно проговорил он, – но если таково ваше желание, я бы не стал возражать… – Последний фрагмент мозаичной головоломки встал на место, ослепив его своей силой. – Аллилуйя!
– Что?
– Просто идея. Мы поговорим о ней через минуту. А теперь игры в сторону, Анжелика, – сказал он, строго глядя на нее. – Условия? Что кроется в этой вашей волшебно умной головке?
Она встала. Поднявшись на цыпочки, она коснулась губами его губ в нежном поцелуе. Ее губы были мягкими, дыхание сладким.
– Спасибо, что спросили, и за все, что вы уже сделали для меня.