Когда мы открыли дверь цынготной камеры, на нас пахнуло таким ужасным запахом, что мы едва не упали в обморок. Большинство арестованных в этой камере уже не могло вставать и испражнялось под себя. Умершие лежали на нарах вместе с живыми, причем живые мало отличались от мертвых. Грязные, в рваном тряпье, покрытые струпьями, заживо разлагающиеся, они представляли ужасную картину.
Взвалив трупы на сани, мы повезли их вслед за конвоем, сами не зная куда. Оказалось, что к сараю, служившему мертвецкой. Когда дверь сарая раскрылась, мы увидели потрясающее зрелище: в сарае навалена огромная куча трупов. Грязные, одетые в рванье, тряпье, тела лежат как попало: одни лицом вверх, другие — вниз, третьи — боком. Отовсюду торчат руки и ноги. Из щелей сарая дует, и эта куча трупов местами занесена снегом. Ужас сковал наши сердца, волосы вставали дыбом, когда пришлось, втаскивая новые трупы, ступать по телам и лицам умерших.
— Ступайте смелее! Жалеете своих! Сами тут будете!
Пересыпая эти слова площадной бранью, конвоиры щедро награждали нас ударами прикладов».
Иоканьга была вторым местом заточения большевиков.
Тюрьма была расположена на скалистом берегу Белого моря, на Иоканьгском полуострове; среди мхов и лишаев. Беспрестанный сильный ветер причинял тяжелые страдания брошенным в землянки узникам. Достаточно отметить, что из 1 000 заключенных через 6 месяцев осталось в живых 127 человек, но это были полутрупы, которые самостоятельно не могли передвигаться.
Бывший узник в своих воспоминаниях рассказывает: «Нас держали в землянке, где были кое-как сколочены трехэтажные нары. Самой худшей пыткой было для нас то, что нам не давали работать. Заключенных заставляли лежать и только лежать на нарах, не двигаясь, под страхом расстрела, без суда. В. 2 часа дня следовал приказ:
— Спать!
И узники должны были лежать закрыв глаза под страхом ужасных пыток».
Немногим удалось сохранить жизнь на Иоканьге и Мудьюге, Расправы усиливались в дни революционных праздников — 1 мая и 7 ноября. В канун 1 мая 1919 года арестованных на Мудьюге под угрозой смерти послали рыть могилы. Ночью вывели группу архангельских большевиков-подпольщиков во главе с товарищем Теснанавым. Их поставили в ряд на краю ямы. Вдали стояли арестованные, рывшие могилу.
Теснанов выдвинулся вперед:
— Товарищи! Передайте всем сидящим в тюрьме товарищам наш последний привет… Расскажите им, как мы встретили 1 мая!
И обратившись к офицеру — начальнику карательной команды, — Теснанов сказал:
— Знайте, палачи, мы умрем, но наше дело останется живым… Придут товарищи, они отомстят за нас…