— Ну, скажем так, это необходимое начальное условие.
Майлз поудобнее устроился в кресле. Ему отлично было известно умение миссис Уайтинг втягивать его в беседы, от которых в иных обстоятельствах он бы уклонился. Причиной тому была, скорее всего, прямая противоположность установок каждого из них.
— То есть, по-вашему, человеческие существа наделены свойством понимать, чего они хотят?
Миссис Уайтинг вздохнула:
— Слово «наделены» предвещает, что вы опять прибегнете к своим старым трюкам, дорогой мой, трактуя все в религиозном духе. Так не пойдет, если вы собираетесь стать мэром.
— Я не собираюсь, — возразил Майлз. — Во всяком случае, не в Эмпайр Фоллз образца 1959 года.
— Вот в чем ваша ошибка, дорогой мой. Большинство американцев хотят оказаться в 1959-м, пусть и с некоторыми добавками в виде капучино и кабельного ТВ.
— Они этого хотят или думают, что хотят? — Сейчас на уме у него была Жанин. Его в очень скором времени бывшая жена толком никогда не знала, чего она хочет, и каждый раз расстраивалась, получая желаемое. Примером тому мог служить сам Майлз. Матёрый Лис станет следующим, хотя он об этом пока не подозревает.
— Различие, мне кажется, не слишком конструктивное. Что такое «хотение», если не «думание». Но спорить так спорить, поэтому давайте примем вашу терминологию и начнем с самого начала. Адам и Ева. Они знали, чего они хотят, верно?
— Сомневаюсь, — сказал Майлз также из желания поспорить. — До введения запрета — вряд ли.
— Именно, дорогой мой. Но стоило наложить запрет, и подобные сомнения их более не мучили — согласны?
— Да. Только сожаления.
— Полагаете, что отказ от запретного плода сделал бы их счастливее? Избавил бы их от сожалений? Или же сожаления все равно возникли бы, но иного сорта?
В ее словах был смысл.
— Думаю, мы никогда этого не узнаем.
— Я определенно не узнаю, дорогой мой, но, как и наши прародители, я не смогла устоять перед многими искушениями. Вы же, напротив… — Миссис Уайтинг многозначительно умолкла. Она никогда не скрывала, что считает Майлза, с его бесконечно подавляемыми желаниями, находкой для психиатров. — Как вы провели отпуск?
— Прекрасно. — Майлз не упустил случая внушить старухе, что и у других людей может быть все хорошо.
Миссис Уайтинг искоса поглядывала на него, словно не верила в искренность его восторга.
— Вы ездите туда каждое лето, да?
— Почти.
— И вы никогда не задавались вопросом почему?
— Нет, — ответил Майлз.
Кроме подавленных желаний, старуха любила намекнуть на ограниченность Майлза: каким бы умным он ни был, но он слишком мало видел, потому что мало путешествовал. Как и многие богатые люди, она, казалось, не понимала, почему бедные не планируют провести зиму на Капри, где климат куда более благоприятен. И не видела ничего зазорного в том, чтобы говорить об этом с человеком, который вот уже двадцать лет держит на плаву одно из ее предприятий, пока