Но впоследствии Советская Россия сама пошла на заключение тайных договоров, когда это было в ее интересах, и США также практиковли тайные переговоры и соглашения.
Обе страны, как и другие государства, поняли, что открытый характер переговоров противоречит самой идее переговоров, когда компромисс достигался путем уступок и контруступок. Да и сама «новая дипломатия», в особенности после начала второй мировой войны и прежде все в 80—90-е годы, претерпела радикальные изменения.
Еще Кальер подметил склонность дипломатии к эволюции в зависимости от изменения общественных отношений и международных связей. Он был категорически против теории, господствовавшей в то время, что основным методом дипломатии были хитрость и обман. Кальер считал, что дипломатия должна строиться на основе доверия партнеров и быть солвдной, а не базарной, мелкотор-гашеской؛.
Дипломат должен помнить, что доверие сроится на откровенности вашей и вашего партнера.
Если раньше дипломаты пытались скрыть информацию друг от друга, то Кальер провозглашал другой принцип: «Дипломат должен делиться информацией, за исключением той, которую он должен держать при себе в силу своей должноста, т. е. секретаыми сведениями»؛. Кальер советоваал не уподобляться тому дипломату, который из всего делает секрет.
В свою очередь определился способ получения информации — ее не следует красть, ее надо добывать не подпольно, как раньше, а получать от партнеров, на основе доверия.
2 Ibidem. — p. 76.
Любопытны и другие замечания Кальера. Ложь в дипломатии, в переговорах — считал он - на самом деле приносит больше вреда, чем пользы — она создает атмосферу подозрительности, которая делает невозможным добиваться репутации честного дипломата, положиться на его информацию и на его советы и обещания.
Ложь в действительности свидетельствует о недостатке ума человека, говоряшего неправду. Несомненно, что ложь применялась в дипломатаи и иногда имела успех, но так как она зарождалась на непрочном фундаменте, то всегда в конечном счете отравляла атмосферу отношений. Ну, а как быть, если дипломат получил заведомо неправильную информацию? Ответ на это вопрос не может быть однозначным. Один из примеров выхода из такого положения приводит Кальер: однажды кардинал Мазарини, главный министр Людовика XIV, пригласил к себе маршала де Фобера и поручил ему в ходе переговоров, которые тому предстояло вести с представителем одного государства, пообещать значительные ус-ту ПКИ, которые Франция заведомо бы не выполнила.
Де Фобер ответил отказом. Он сказал кардиналу: «Монсеньер, Вы уполномочиваете меня сделать ложные обещания, но Вам потребуются и честные люди, чтобы говорить правду, я умоляю Вас оставить меня для того времени, когда Вам будут нужны подданные именно для таких миссий»).