Я подождала, немного повернув голову, чтобы видеть его, но, похоже, он не собирался произносить вслух, что же такое представляла собой Хэдли. Роджер глубоко вздохнул и улегся, подложив руки под голову. Пару секунд я разглядывала его мускулы, а затем снова уставилась в потолок.
– А у тебя, – спросил он, повернув голову в мою сторону, – есть кто-то?
Я тут же подумала о Майкле, но не была уверена, что нас все еще можно считать парой.
– У меня никого нет, – сказала я. Потом, подумав, что это прозвучало слишком беспомощно, добавила: – Хотя был один парень… Но он просто… То есть он в самом деле…
Я умолкла, не понимая, куда делись все мои прилагательные, существительные и глаголы. Мистер Коллинз этого не одобрил бы.
– Я не знаю, – наконец блестяще закончила я свою речь. – Пожалуй, нет.
Я посмотрела на Роджера и увидела, что теперь он лежит на боку, лицом ко мне, немного согнувшись. Обычно я тоже спала на боку. Я посмотрела на потолок, мысленно готовясь к еще одной долгой ночи. В прошлом месяце я впервые узнала, что такое бессонница. Лежала без сна часами, пока наконец не сдавалась и не включала телеканал с прогнозами погоды. По какой-то причине он меня успокаивал – вернее, тот факт, что он, по сути, предсказывал будущее. Мне нравилось, что метеорологи могут рассказывать людям по всей стране, чего им ждать от следующего дня или недели. Понаблюдав за картинками с погодных радаров некоторое время, мне удавалось задремать на пару часов. Но этой ночью в домике, вокруг которого, вероятно, бродили стаи голодных медведей, в одной кровати с Роджером, я понятия не имела, удастся ли мне вообще заснуть.
– Спокойной ночи, Эми, – произнес Роджер.
– Спокойной ночи. Спи крепко, медведям не попадайся, – машинально добавила я.
Именно такими словами мы с папой и Чарли желали друг другу спокойной ночи, когда приезжали сюда. Годами я об этом не вспоминала, и вдруг оказалось, что эти слова просто ждали подходящего момента.
Роджер засмеялся – с той же интонацией, что и раньше, только потише.
– Ага, – сказал он. – И ты тоже.
Я увидела, как он закрыл глаза, и подумала, что он, наверное, заснет мгновенно, счастливый человек, который может просто отключиться, не обращая внимания на собственные тревожные мысли. Ведь и я когда-то была такой же.
Дыхание Роджера стало ровнее и медленнее, и я почувствовала себя на своей половине кровати более спокойно. Между нами на постели была складка, и Роджер вроде бы не приближался к ней. Двигаясь как можно медленнее и осторожнее, я повернулась на бок, лицом к Роджеру, и свернулась клубком.