Она приблизилась к Королю, и тот посмотрел на нее с надеждой, которую было нельзя обмануть. Уж лучше убить, чем забрать эту надежду! Сара положила ему руки на плечи и, не отрывая взгляда, коснулась своими губами его губ.
— Я люблю тебя, Джарет, и всегда любила.
И в этот момент осколками брызнули зеркала, словно что-то сломалось в мироустройстве Лабиринта.
Неведомая сила отбросила Сару от Джарета и их руки, потянувшиеся друг к другу, не успели коснуться и сомкнуться, как Сара оказалась в маленькой комнате, наполненной всяким хламом.
* * *
— Что-то наш салют не очень удался, — заметил Тоби. — Перезагрузка?
— Перезагрузка не работает, нужно тестирование всей программы, — в отчаянии бестолково засуетился гоблин-разработчик, его очочки запотели, и он стал нервно протирать их большим клетчатым платком, попискивая от досады.
— Не боись, прорвемся, — авторитетно заявил Тоби. — Давай эту штуку сюда!
«Раз я здесь, подлый Джарет не оставил свои игры!» — ругнулась Сара, неловко пытаясь повернуться: ее бальное платье заняло всю комнату и мешало хорошо осмотреться, куда, собственно, ее забросило в этот раз.
— Что-то ищешь, милая? — раздался трескучий голос, и в комнатку втиснулась старушка-старьевщица. — Все, что тебе надо — уже здесь!
«Я тут была, точно-точно… Вспомнить бы, что это за место», — подумала Сара. Она осмотрелась, и первым, на что наткнулся ее взгляд, был большой плакат с Дэвидом Боуи. Когда-то маленький Тоби подрисовал ему усы, и плакат пришлось выбросить, а тут он сиял глянцем, и, кажется, даже немного пах типографской краской.
«Ох, Дэвид, как сладко… гм… спалось под твоей сенью», — взгрустнула Сара.
— А вот, посмотри! — костлявая лапка протянула ворох ярких тряпок.
Сара взвизгнула от восторга:
— Это же моя любимая оранжевая кружевная блузка! Как она мне шла, пока я не забыла на ней утюг. А это! Юбочка, вот ты где, моя милая, тебя пришлось отдать на распродажу, когда соседка сказала, что я в ней — записная блядь и позорю всю улицу! О, серьги, мои серьги до плеч с искусственными жемчужинами! Да у меня никогда не будет таких серег, как долго я хранила одну, когда вторая потерялась, словно растворилась!
— Тоже мне тайна: Тоби спустил ее в канализацию! — гоблинша рассмеялась. — А я все, все сберегла для тебя, Сара. Давай, примерь — это все твое, — то, что радовало глаз и делало тебя счастливой!
Сара надела и блузку, и юбку, расшитую паетками, и серьги, вглядываясь в маленькое мутное зеркальце. А старьевщица уже протягивала новые сокровища:
— Мои стихи! — на глаза Сары навернулись слезы, и она прижала к груди толстую коричневую тетрадку. — Я уже и забыла, что когда-то их писала!