— Упырь, — буркнул Рудаков, отвернувшись к окну.
— Михаил Брежнев, — отрекомендовался тот. — Фамилие такое редкое. Примерно как Есенин.
— Брежнев, говорят, обожал Есенина.
— Я к генсеку отношения не имею. Меня вы, конечно, не помните, я тогда практикант был — за сигаретами, за кофе, то-сё. А сейчас — майор.
— Шестой орчатник, конечно? — проявил я проницательность… жаль, мимо, не попал в строку.
Миша Брежнев весело оскалился, глянув на меня в зеркальце заднего вида:
— Обижаете, Сергей! ОРЧ[1] номер шесть — это для людей другого склада, не для меня. Я — скромный убойщик. ОРЧ номер один.
— Из тридцатого отдела, — добавил Рудаков, как сплюнул.
— Подождите, хлопцы, — ничего не понял я. — Когда я уходил, на Петровке было семнадцать отделов. Потом, я слышал, добавился пяток… Что, правда есть тридцатый?!
— Нет такого отдела, — спокойно сказал Миша. — Дядя следователь шутит.
— Есть такие ведомства, где шутки ценят, но сами шутить не любят. И нумерацию подразделениям дают такую, чтоб враг не догадался.
— Загадками изволите, — сказал я им.
— Давай замнём, юрист, — хмуро сказал Миша Игорю. — Нашёл время… — Он явно хотел добавить «идиот», но сдержался. — Сергей, что вы решили?
— Я подумаю.
— Без вопросов. Ждём и надеемся.
— Значит, говоришь, убийство Радика Франковского ставит под угрозу государственные интересы? — спросил я его.
— Мы, наверное, причиняем вам боль, так спокойно рассуждая об этом, — ответил мне этот паршивец. — Видите ли, трагедия, произошедшая с доктором Франковским, как-то связана со всем остальным, пока непонятно, каким образом. Но это отдельное, самостоятельное дело, конечно. Просто он был вашим другом, что, возможно, повлияет на ваше решение.
— Кстати, дело веду я, — напомнил Рудаков. — Миша, ты не борзей! Я мог и не показывать тебе фотографию с Сергеем, и что тогда?
— Не мог, — отозвался майор безмятежно. — Тогда бы ты был последним гадом, а это противоречит твоему досье из ЦПД.
— Ты читал мою медкарту из ЦПД?! — вскинулся Игорь.
— Нет, ясен пень! Кто ж мне даст! Но её и не надо читать, чтоб понять, что ты не последний гад. Последних гадов берут или в УСБ, или в судьи. Или, например, в ОРД номер шесть…
— Хватит паясничать! — крикнул я. — Вы, оба! А ну заткнулись!
— Заткнулись, заткнулись… — дал Игорь задний ход.
— Майор, что означает твоё «возвращайтесь»? В какой форме?
— Честно говоря, нас устраивает любой вариант. Например, в Главк может вернуться подполковник Ушаков, причём на хорошую должность. Нет ничего невозможного. С другой стороны, в Москве может появиться некто Есенин, простой криминалист, который будет оказывать Главку услуги консультанта. Или не Главку, а лично нам — частным порядком. Консультировать меня, мою группу, а также, вот, товарища полковника, руководящего следственной группой… Выбор за вами, Сергей. Важна сама помощь, а не её форма.