Не опознал, с этим облом.
Он выслушал меня молча. Лишь когда я замолчал, собрался было прокомментировать услышанное… и захлопнул рот.
По лофту разносились отчётливые всхлипывания.
Вика сидела в санузле, на белоснежном полу, прижимаясь спиной к тумбе под раковиной, и баюкала, как мёртвое дитя, опустошённую бутылку коньяка. Опустошила, видимо, только что, воспользовавшись тем, что на неё не обращают внимания. Красивая картина, слезу выжимает. Бутылку, ясное дело, заначила от отца, потихоньку попивая из неё в сложные моменты жизни, и вот заначка опять пригодилась. Судя по распахнутой стиральной машине и раскиданному белью, алкоголь она прятала в баке. Остроумно.
Санузел, кстати, был с сауной. А джакузи нет, отметил я, посылая мысленный привет Марику. Запросто могло быть, но — нет. Жму твою холодную руку, Франкенштейн.
— В наследство вступать — такие деньжищи… — хныкала и хлюпала Вика. — Налоги бешеные. Где взять? Кредит? Их уже столько на Маринке, за сто жизней не расплатимся…
Для начала перестать тратиться на спиртное, с горечью подумал я.
— Коллекция застрахована, будет выплата, — сказал рассудительный Рудаков.
— Как же, будет… Взлома нет… Сил бодаться нет…
— Со страховой мы поможем, — пообещал Рудаков (вроде не соврал).
— Давай-ка поднимайся. — Я взял расклеившуюся женщину под руки и рывком заставил её принять более-менее человеческое положение. — Пойдём, поищем тебе достойное место… Игорь, включайся!
— Да, пойдём! — воодушевилась она. — Направление — на тепло!
Она вцепилась в Рудакова, как утопающий цепляется за спасателя.
— Игорёчек, ты мне правда поможешь? Правда-правда?
Он стеснялся меня, но рук её не отдирал, позволяя жаркому телу льнуть к себе. А мне слова про тепло и про Марину напомнили важный вопрос, который я до сих пор не задал:
— Викуля, ты говоришь, Марина отдыхает на юге?
— Да, с друзьями! У неё есть друзья!
— Она тебе оттуда звонит?
— Иногда звонит. Там всё а-а-тлично!
— Со своего телефона?
— Вроде с чужих, я не обращала внимания… Да какая разница, если — а-атлично! (Понравилось ей слово.)
А у меня всё наоборот, не а-а-тлично!
— Куда конкретно она поехала, сказала?
— Конечно, сказала, попробовала бы не сказать! В этот… в Крым!
— Точно в Крым?
— Ну! Что я, дура?
— А город?
— Подожди, посмотрю, я тут записала…
Вика вытащила из заднего кармана здоровенный плоский телефон. Вернее, как их нынче именуют — смартфон. У меня хорошая память на уродские слова. Прочитала с экрана:
— Сочи!
— О, так Сочи теперь в Крыму! Что, не могла город запомнить?
— Всякую ерунду в голове держать.
Рудаков спросил вкрадчиво: