– Не поленись объясниться, что значат твои слова! – процедил он. – С какого перепугу я должен отводить легионы? Почему ты называешь Каталину предателем?
Фрост от волнения начал ходить туда-сюда вдоль узкого переулка между домами, что-то бормоча себе под нос.
– Договаривай, или, клянусь, если ты не объяснишься, то через час будешь висеть у римских стен, на распятье, как жалкий раб! – проскрежетал Крассовский. – Или ты возомнил…
Крассовский не договорил. Пальцы Фроста сжали его горло, перекрывая кислород. Лицо ликтора побагровело, ноздри расширились, на лбу выступила вена. Свободная рука Фроста сжалась в кулак, готовая размозжить череп олигарха. Он глубоко вздохнул, гулко, со свистом выдохнул воздух, грудь выгнулась колесом. Было видно, как тяжело ликтору сдерживаться, чтобы не разорвать Марка Робертовича на куски. Фрост сдержался. Хват его пальцев ослаб, но он не отпустил Крассовского. Заговорил медленно, тщательно подбирая слова.
– Возьми себя в руки, Марк, и раскрой наконец глаза! Не я твой враг! – просипел он.
Фрост наконец отпустил перепуганного насмерть олигарха, отошел, разминая затекшую шею.
– Если бы ты послушал меня, а не спорил, то понял бы, что еще немного, и о своих легионах ты забудешь раз и навсегда! Можешь сказать спасибо Катилине!
Олигарх с трудом держался на ногах, подавляя в себе желание сползти наземь, растирал шею. Кожа в том месте, где его схватил Фрост, болела, наверняка останутся синяки. Но прием ликтора напрочь отбил у олигарха желание спорить. Разгоряченный Фрост продолжил.
– Если в легионах узнают о межсословной войне – пиши пропало! – Фрост трижды ударил себя ладонью по лбу.
– Что ты имеешь в виду? – насторожился Крассовский.
– Ты не понимаешь, что твоя многотысячная армия и есть Рим, только миниатюрный, образцовый? Твоя армия поделена на сословия, Марк! Как ты думаешь, патриции и всадники будут равнодушно наблюдать за тем, как сегодня ночью у их сословий, а значит у них, заберут все права?
– Ты путаешь армию с бродячим цирком!
Фрост рассмеялся в лицо олигарху.
– Нет, Марк, я ничего не путаю. Революцию поддержат солдафоны, не спорю! Те люди, которые служат не одну компанию и проводят в марше не один год, прежде чем получают жалкий клочок земли в провинции, чтобы никогда больше не увидеть Рим! Но что скажут сытые ветераны, взращённые на закоренелых устоях Республики? Что скажут легаты, офицеры разных чинов! Кто все эти люди в подавляющем своем большинстве? Всадники? Зажравшиеся плебеи? Чью сторону они займут в развернувшейся войне? В лучшем случае солдаты откажутся подчиняться своим офицерам, Марк, вот что произойдет!