Через четверть часа после этого зазвонил городской телефон.
— Алло, Яна, это Егор.
— О господи! Ты где?
— Я скоро приеду. А сейчас мне нужно связаться со следователем Комарьковым.
— Тебе удалось что-то выяснить?
— Пока нет, но я пытаюсь!
— Товарищ милиционер, — обратился Егор теперь уже к оперативнику, зная о том, что тот параллельно с Яной слушает разговор.
— Лейтенант Круглов, следователь, — сухо представился оперативник.
— Извините, я не знал, в каком вы звании. Товарищ лейтенант, мне нужно срочно связаться со следователем Комарьковым.
— Позвоните ему в отдел.
Круглов продиктовал Егору номер телефона.
— Яна, держись, я скоро приеду! — прокричал Егор в трубку, после чего последовали короткие гудки.
«Держись, я скоро приеду!» Что-то обнадеживающее прозвучало в этих словах, Яне показалось, что все должно измениться к лучшему. Она тотчас отправилась в спальню и, отыскав в одном из ящиков трюмо церковную свечу, зажгла ее. Трижды перекрестившись, открыла подаренный когда-то бабушкой «Молитвослов». Молитву о помощи она прочла несколько раз и только тогда отложила книгу.
Гриша приехал только через два часа.
— Ты одна? — спросил он первым делом.
— Нет!
— С Егором?
— Нет! Проходи. — И Яна потянулась к нижнему ящику шкафа, где у нее хранились тапочки.
— А кто у тебя? — насторожился Гриша.
— Милиция, Гриш. Мы ждем звонка.
— То есть как? Зачем ты…
— А что я должна была делать, по-твоему?
— Может… может, я тогда поеду?
— Почему? — недоуменно посмотрела на него Яна. Лицо Гриши было не то растерянным, не то расстроенным. Она даже не смогла определить, какое из этих двух чувств отражалось на нем.
— Ну так что, ты пройдешь?
Она наклонилась, чтобы положить перед ним тапочки, и замерла в этой позе как парализованная. Ее взгляд уперся в темно-бордовые туфли Гриши в мелкую решетчатую дырочку, а потом медленно стал подниматься выше, к его голубым джинсам.
Яна даже не поняла, бросила она ему тапочки или просто выронила их из рук! Она медленно разогнулась и посмотрела ему в глаза. Гриша отпрянул.
— Что? Что с тобой? — спросил он испуганно.
И тут что-то сработало у Яны в голове. Что-то приказало ей мгновенно спрятать от него свою догадку, погасить готовое вырваться наружу чувство. Материнская мудрость — вот что это было! Только она в подобной ситуации могла удержать женщину.
Яна опустила глаза и с тяжелым вздохом развела руками:
— А что со мной? Да ничего! Просто вымоталась и, наверное, уже сошла с ума! У меня сейчас такое состояние, что я готова броситься на всякого… Такое отчаяние!
Яна говорила эти слова, а в голове билась мысль: «Так вот почему Егор просил меня не сообщать Грише о милиции! Значит, вот за кем он следил! Конечно! А за кем же еще он мог установить слежку, если я ему только вчера обо всем рассказала! Но как же он догадался?»