— Слушай, а какой показатель ментоактивности у меня сейчас по рейтингу Содружества?
— Ну, наверное, уровня В.
— Ух ты. Да я сейчас один из самых крутых псионов в Содружестве.
— Да какой ты крутой? У тебя есть сила, и всё. Ни знаний, ни умений. Можешь людей видеть на расстоянии, так в империи это каждый ребенок мог. Сумел один раз всей своей силой долбануть по площадям, при этом сам чуть не помер? И всё. Учиться, учиться и ещё раз учиться.
Пока мы болтали, я смолотил три порции овощей с мясом. Потом пошёл в рубку. Пора было приступать к своим обязанностям.
* * *
Летели мы больше месяца. За это время я выучил Разведчика и начал учить Спасателя. Ну что сказать, придумать столько способов убиения себе подобных могли только полные отморозки. Тем более, что в этой базе изучались только тихие способы убийства. Тихо пришёл, тихо ушёл, а вокруг ничего живого. В мозгах копаться не учили — видно, это всё-таки невозможно. А вот работать с эмпатией учили хорошо. Можно заставить человека полюбить тебя, как родную маму. А можно сделать так, что он родную маму будет ненавидеть как злейшего врага. И много всего ещё, как полезного, так и мерзкого. Вообще-то эту базу скорее можно было назвать Диверсант, а не Разведчик, потому как именно самой разведке, как таковой, уделялось не так уж много места. Относительно, конечно. А вот различным способам убийств и других пакостей для противника — основной массив базы. Видно, воевать империи приходилось не одно столетие, если не тысячелетие, потому что придумать всё это за сравнительно короткое время просто невозможно. Даже Афродита от таких знаний пришла в ужас, хотя и требовала от меня практики. На мои объяснения, что тренироваться мне тут просто не на ком, она возразила, что она готова подождать до станции. А там наверняка есть нехорошие люди, которые достали всех, и если они исчезнут, то от этого ничего, кроме пользы, не будет. Ну что ж, будущее покажет.
Возвращение на станцию было довольно будничным. Единственное, что угнетало, — так это то, что в доке теперь стоял только один крейсер. Вечером я пошёл в кабак с абордажниками. Капитан, Гэл, Корин и Дин пошли в другой кабак, поприличней. Сначала, как и принято, помянули погибших товарищей, а потом пошло веселье. Правда, поначалу я сидел среди всех как белая ворона и лишь после того, как догадался наконец отключить у нейросети функцию очистки организма от вредных примесей, смог полностью влиться в коллективное веселье. Афра попыталась что-то вякнуть, но я её заткнул самым грубым образом, и она, обидевшись, где-то спряталась.