дети мастера, отбирающие у них ЕГО внимание, будут вызывать ревность и ненависть. Тут даже жесткие и однозначные приказы могли не помочь. Человек, ведь такое
хрупкое существо. Поэтому и не женятся химерологи, пока не уйдут на покой. И детей тоже заводят очень поздно.
А Даниэль очень долго отдавал себя всего службе королевству. А когда озаботился продолжением рода, оказалось, что уже совсем поздно. Детей, своих, настоящих, у него не будет никогда. Именно поэтому он в свое время так привязался к Сати. Именно поэтому он был вне себя от горя, когда этот хрупкий огонек, освещающий конец его жизни, внезапно потух. И именно поэтому он совершил то, что подсознательно тяготило его все прошедшие после трагедии годы и не давало возможности встретиться с ее отцом. Он просто не смог бы посмотреть ему в глаза. Однако сейчас...
Люцифиано аккуратно снял с шеи медальон, отщелкнул внутреннюю крышку и взглянул на пустое углубление в половину медальона. Туда, где недавно лежал кристалл, опознанный Анри, как амулет Последнего Шанса. Даниэль не зря носил его постоянно с собой. Закрыв внутреннюю крышку, он перевернул медальон, и открыв его уже с внешней стороны, посмотрел искусно выполненную миниатюру Сати. Затем проведя пальцем по внутреннему краю, нажал незаметный снаружи выступ. Пластинка с портретом отошла в сторону, открыв углубление уже во второй половине медальона. Там лежало то, что удивило бы его друга еще больше, чем амулет. Это был небольшой, невзрачный кристалл, небесно-голубого цвета. довольно известная, но невероятная редкость - кристалл Душ. И он слегка светился, показывая, что в нем что-то есть.
Даниэль нашел его в небольшой шкатулке, вместе с короткой инструкцией по применению, и оставил себе, как талисман наудачу, повесив на шею, не предполагая когда-либо использовать. Сама шкатулка досталась Люцифиано как трофей, после тяжелейшего боя с одним из химерологов эльфов, во время очередной битвы той кровавой бойни, называемой Последней Войной.
Когда произошла трагедия, и Даниэль понял, что Сати мертва, то вне себя от горя применил его в надежде пересадить ее душу в другое тело. Только потом, на всякий случай перепроверяя по специально разысканному эльфийскому манускрипту, как провести возрождение, Люцифиано осознал, насколько сложно сделать то, что он хотел. Та инструкция оказалась, скажем так, не совсем верной. И была не предназначена для полноценного переноса души. Если бы он применил, как там было написано, стандартную схему создания тела, как при изготовлении своих химер, и перенес в него душу из кристалла, то в результате слияния душ он бы получил просто очередную химеру, которая только фрагментарно, что-нибудь помнила, но не более того. То есть это был необычный, но всего лишь еще один способ создания экзотической химеры. Не такого существования он хотел для Сати.