Жека сидел на лавочке во дворе дома, который указал таинственный продавец. Двор был освещен плохо, лавка практически находилась в темноте. С одной стороны детская площадка, с другой кустарник. Свет окон сюда не доставал, но в этом был и свой плюс. Симоненко мог затаиться довольно близко от места встречи с продавцом. Прошло около двадцати минут после назначенного времени, а никто к Аверьянову не подходил. Он уже было решился встать с лавки потоптаться вокруг, размять ноги, как неожиданно перед ним появилась фигура в темном, да еще и в надвинутом на голову капюшоне.
— Вам медаль? — тихо спросил незнакомец.
— Мне, — оживился Жека, который уже устал ждать. — Посмотреть можно?
Поколебавшись, парень протянул руку. На ладони блеснула медаль.
— А больше нет? — спросил деловито Аверьянов.
— Чего? — насторожился продавец и сделал шаг назад.
— На районе выставку обнесли, куча орденов, медалей, — поделился по секрету Аверьянов.
— Или бери, или ухожу! — заторопился продавец.
— Да тихо, тихо, — стал его успокаивать Жека. — Я еще куплю, если есть…
Но продавец уже пятился назад, потом развернулся и побежал. Аверьянов бросился за ним. Выскочивший сбоку Симоненко промахнулся и схватил руками воздух. Парень в капюшоне ловко перемахнул через лавку и бросился к арке дома. Но когда он туда забежал, в глаза ему ударил свет автомобильных фар.
Подбежавший Симоненко рывком повернул к себе беглеца и сдернул с его головы капюшон.
— Паша? Сторож? Вот это сюрприз!
Когда Пашу доставили в отдел, он успел одуматься и осознать свое положение. Он уже не молчал, не сидел насупившись. Он крутился на стуле, на который его посадили в центре кабинета, стараясь заглянуть в глаза каждому из полицейских. И тараторил как заведенный:
— Честное слово. Не я. Не я!
— А это? — Соколовский показал медаль.
— Это — я, — с готовностью согласился Паша. — Остальное — нет!
— Давай рассказывай, хватит верещать! — предложил Аверьянов. — Иначе до утра будем на тебя смотреть.
— Я ночью обход делал вокруг здания. А когда из-за угла вышел, то смотрю, со ступеней сбегают двое в масках. Лиц не видно. Они в машину и уехали. Я испугался и наверх. А там дверь в тот зал сломанная, где выставка готовилась, а внутри полный погром.
— Почему не позвонил в полицию?
— Да я хотел, достал уже телефон, а потом вижу — блестит что-то на полу в углу. А это медаль. Вот эта самая. Черт попутал. Я думал, ведь все равно кража, все равно украли остальное другие. А что одна медалька, фигня же, правда?
— Медаль — фигня? — нахмурился Симоненко. — Ты соображаешь, что мелешь, Паша? Ты знаешь, сколько наших солдат погибло при освобождении той же самой Варшавы? Не беси меня! Отвечай, ты окно закрыл?