Приказав одной из групп поправить камеру и восстановить полный обзор, он снова связался со всеми группами через гарнитуру.
— Внимание всем! Двух целей не будет: Соколовского и Родионову. По остальным целям прежняя задача: задержать на выходе из банка. Применяем любые средства. Цели должны появиться около часа ночи, точка сбора — двор дома напротив банка. Будьте осторожны. Не вспугните. Все ясно?
Командиры групп отозвались, что уточнение принято к сведению. Валерий посмотрел на часы, установленные над мониторами, и уселся в кресло. Теперь только ждать.
Катя сидела у себя в комнате на кровати. В последнее время это стало ее частым занятием — листать старый семейный альбом. Она понимала, что воспоминания разрушают, что она растит сама в себе боль о прошлом, не отпускает себя. И от этого ей становилось только хуже. Но она снова и снова выбирала минутку, чтобы полистать старые страницы альбома. Фото отца и матери, когда они приехали из роддома. Вот этот кулек на руках и есть сама Катя, еще фотографии, где вся семья вместе, то на природе, то во время поездки на море. А вот Катя лежит головой у мамы на коленях. Чем-то расстроенная. А мама гладит ее по волосам. И сейчас Кате вдруг так захотелось этого прикосновения, что она закрыла глаза. Нет, только не слезы. А когда Катя открыла глаза, справившись с собой, то увидела в дверях комнаты отца.
— Игоря арестовали, — сказал Игнатьев.
Катя вскочила с кровати, альбом упал на пол и несколько фотографий вылетели из него. Отец подошел, присел на корточки и стал собирать фото, задерживая взгляд то на одном, то на другом.
— Из-за Фишера? — спросила Катя.
— Нет. Старые грехи. Так что ограбление отменяется.
— Подожди, как? — Катя подошла к отцу и села рядом. — Мы же… У нас все готово!
— Несколько дней ничего не изменят. Хорошо, что у тебя будет время подумать.
— Даже не пытайся меня отговорить, — упрямо заявила девушка.
— Я о другом — Игнатьев сложил фотографии в альбом и закрыл его, задумчиво глядя на обложку. — Понимаешь… Когда Фишера возьмут, многое вскроется. Он может потянуть за собой и меня.
— Что в прошлом, то в прошлом…
— Но не для закона. Я не знаю всего, что в той папке. Но могу предполагать. И хочу тебя подготовить. Может выйти так, что меня тоже «закроют».
— Подожди, но зачем тогда… — Катя схватила отца за руку.
— Зачем, — перебил он дочь. — После того как ты появилась в нашей жизни, я все делал ради тебя. Всегда об этом помни.
— Я знаю, пап.
— Ну, потерпи немного. Скоро со всеми грехами прошлого будет покончено…
Соколовский стоял с муляжом пистолета в руке и целился в оперативника, который стоял на коленях внизу в центре зала. Так когда-то стоял и Стас.