— Привет.
Медсестра в палате приняла ребенка и с улыбкой объяснила:
— Я ее обмою, укутаю и принесу назад…А вы имя уже придумали?
Вика покачала головой. Медсестра кивнула с пониманием и пошла к двери. Дверь распахнулась, Валерий пропустил медсестру и потом вошел в палату, осматривая ее.
— Хорошо тебя устроили. Илья сказал, что ребенок будет все время с тобой. Это очень важно. И, пожалуйста, подумай над тем, чтобы потом перебраться в санаторий. Помнишь, я показывал брошюру? Я договорюсь.
— Валера, послушай…
— Я знаю, что ты скажешь, — перебил Вику Симоненко. — Что ребенок ничего не меняет. Что ты давно все для себя решила. Что шансы выстроить нашу жизнь заново были только у меня в голове…
— Я скажу «спасибо».
— Судя по тому, как все идет сегодня, — задумчиво сказал Симоненко, — в отделе я надолго.
— Нам не хватало хотя бы одного сотрудника, который все будет делать по правилам, — слабо улыбнулась Вика.
— Операция началась три часа назад. Мы, в любом случае, уже участники. Но по итогам придется задать себе вопрос: все ли мы сделали, что могли? — Симоненко протянул Вике телефон. — Возьми. Это телефон Игоря. На всякий случай.
Повернувшись, Валерий пошел к двери. Вика окликнула его.
— Берегите друг друга.
Все трое вернулись во двор, в котором недавно была назначена встреча. Пряников хмуро пожевывал губами и смотрел перед собой в пространство, что-то прикидывая. Игнатьев нервничал больше всех и все рвался вперед. Жека с неудовольствием посматривал на обоих своих товарищей и ждал решения. Он понимал, что сидеть нельзя, надо что-то делать. Даже отказ от операции — уже решение и действие.
— Чего мы ждем? — громко шептал Игнатьев, дергая Пряникова за рукав. — Охраны не станет меньше. И нас не прибавится. Либо говори, какой план, либо идем по старинке.
— А по-старинке — это как? — поинтересовался Аверьянов.
— Это по принципу: «Сначала стреляй, потом думай». Ни разу не подводил. Что напоминает мне о главном: мне нужен ствол.
Пряников посмотрел на своих спутников и тихо сказал:
— Ждите меня здесь. Я осмотрюсь.
Выйдя со двора, Пряников отошел в сторону закрытого на ночь магазина и встал в нишу стены, где его было не видно. Достав телефон, он набрал номер старшего группы наблюдения. Говорить приходилось, прикрывая трубку рукой. На улице было слишком тихо, а искать более укромное места было некогда.
— Да ты услышь меня, капитан, — пытался доказать Пряников командиру группы. — Сейчас или никогда!
— Товарищ полковник, у меня четкий приказ только наблюдать, не вмешиваться, до приказа генерала Корнилова.