Как бы то ни было, неприятности, приключившиеся после смерти Марло с Друри и Чолмли, вполне укладываются в картину оперативных мероприятий по зачистке концов. А вот история Бейнса — самая, конечно, мрачная из трех, да еще и с отчетливо мистическим душком… На следующий год этого интеллигентного стукача, выпивавшего в таверне с каким-то неизвестным, обвинили в краже оловянного кубка; кубок тот при обыске действительно нашли, и, поскольку цена его аккурат соответствовала необходимым для вынесения смертного приговора 2 шилингам, вздернули на виселицу в Тайберне. Дело выглядит сфабрикованным: Бейнс был, конечно, человеком изрядно опустившимся — но не настолько всё же, чтобы тырить по кабакам оловянную посуду. Тут следует еще иметь в виду судебную практику Елизаветинской эпохи: там реально приводили в исполнение не более четверти таких вот приговоров за кражи — но вот с Бейнсом как раз поступили «по всей строгости закона»…
«Да, история странная и страшноватая, — скажете вы, — но при чем тут Марло?» А вот при чем. «Доктор Фауст», как и почти все пьесы Марло, при жизни автора напечатан не был (это — обычное дело для той эпохи, с Шекспиром примерно та же история). Текст пьесы существует в двух вариантах: «Текст А» — публикация ин-кварто 1604 года, и «Текст Б» — публикация 1616 года, почти на семь сотен строк длиннее. Они сделаны по двум разным рукописям, ни одна из которых не сохранилась; Марло, вроде бы, в свое время приложил руку к редактированию обеих, но «Текст Б» потом дополнял много еще кто, по памяти (например, Уильям Роули и Сэмюэль Борн — у них очень характерные рифмы). Так вот, в пьесе есть сцена кражи кубка; и в более позднем «Тексте Б» слугу, которого другой слуга подбивает на эту кражу, переименовали из «Рафа» в «Дика» (то есть Ричарда — как Бейнса).
Сами понимаете: таких совпадений не бывает. При этом следует иметь в виду, что о роли, которую сыграл Бейнс в гибели Марло, и в 1593 году-то было известно очень ограниченному кругу лиц (а театральном сообществе пожалуй что и никому) — а уж 1616 год это вообще другая эпоха, к тому времени и сама смерть «поэта и шпиона» переселилась в область легенд: «Зарезан в лондонском кабаке из-за девки, это ж общеизвестно»… Кто и для кого сочинил этот трехслойный ребус, был ли он как-то лично связан с теми, кто устроил в 1594-м ту смертельную подставу Бейнсу? Отличная завязка для исторического детектива, вроде «Фламандской доски» Переса-Реверте! — и как хорошо, однако, что к решаемой нами детективной задаче (расследованию Дептфордского убийства) эта загадка, похоже, отношения всё же не имеет…