– Он расстроился.
– Не хочу, чтобы он плакал! Не хочу! – завопил Томас и тоже разрыдался.
– Ах ты черт! – зашипел папа. – Надо было ехать в Рамсгит.
По дороге обратно Томас уснул прямо в коляске.
– Давай избавим друг друга от формальностей, – сказал папа маме. – Незачем делать вид, будто мы хотим спать вместе. Вы с мальчиками ложитесь в спальне, а я лягу на диван.
– Хорошо, раз тебе так хочется.
– Обойдемся без волнующих слов типа «хочется». Я просто реалист и знаю, чего ждать.
Роберт моментально уснул, но довольно скоро проснулся: электронные часы показывали 2:11. Мама и Томас спали, из гостиной доносились какие-то приглушенные звуки. Отца он обнаружил на полу перед телевизором.
– Я сорвал спину, пытаясь разложить чертов диван! – сказал тот и хотел отжаться от пола, не поднимая бедер.
Роберт заметил опустевшую на три четверти бутылку виски и растерзанную облатку болеутоляющего «Кодис».
– Жаль, что с пиццей так вышло, – сказал папа. – После пиццерии, похода в продуктовый «Карнеги-фудз» и двухчасового просмотра этого дебильного кабельного телевидения я пришел к выводу, что нам стоит попоститься, пока мы здесь. Промышленное животноводство заканчивается не на скотобойне, а в наших артериях – когда питательные снаряды Генри Форда разрываются у нас во рту, растворяя гормоны роста и генетически модифицированный корм в наших все более желеобразных телах. Даже когда еда не «быстрая», счет приносят мгновенно, чтобы как можно скорей выбросить едока на забитые кормом улицы. В сущности, мы сидим на той же конвейерной ленте, что и ощипанные, оглушенные электрическим током куры.
Папа – с налитыми кровью глазами, в мокрой от пота рубашке, все глубже загоняющий штопор в горло собственной болтовни – немного его пугал. Он не общался с Робертом, а милостиво разрешил ему поприсутствовать на репетиции. Пока все спали, папа ходил взад-вперед по воображаемому залу суда и предъявлял обвинения миру.
– А мне парк понравился, – сказал Роберт.
– Да, парк хорош, – неохотно согласился папа, – но вся остальная Америка – это просто люди, которые сидят в огромных машинах и думают, чего бы еще съесть. Вот возьмем в аренду автомобиль, и ты увидишь, что это не машина даже, а столовая на колесах – всюду маленькие столики, подстаканники… Нация голодных детей с настоящими пистолетами. Не бомба, так пицца «Везувий» разорвет тебя на куски… Ужас, тихий ужас.
– Пожалуйста, не надо, – сказал Роберт.
– Извини. Я просто… – Папа вдруг растерялся. – Просто не могу уснуть. Парк отличный. Нью-Йорк сумасшедше прекрасен. Дело во мне.