– О чем задумалась? – Фёдор оторвал Марину от философских вопросов. – Приехали, – он подъехал к железным воротам во двор. – Подожди, я сейчас.
Федя выскочил из машины и отпер ворота, запертые на огромный висячий замок. Они въехали во двор и остановились.
– Выходи.
Марина вышла, а Федя принялся втискивать автомобиль между двумя другими. Места там было ровно столько, чтобы он сумел выбраться потом из машины через узкую щель, на которую смогла открыться водительская дверь.
«Вот они недостатки личного транспорта», – подумала Марина и представила, как бы она стала втискиваться вот так между другими машинами. Да расколотила бы все три. И свою, и две чужие. Это еще ладно, двор закрытый, а вот если в Купчино? Не спи потом всю ночь, карауль, как бы твое сокровище не уперли. Нет, пожалуй, с покупкой автомобиля стоит повременить. Денежки целее – жить веселее. Тем более, что у неё теперь есть Федя с собственным автомобилем. Кстати, можно ли считать, что Федя у неё есть?
– Да что ж это за девушка такая! – раздалось у неё над ухом. – Постоянно думает какую-то вселенскую думу. – Федя стоял рядом и широко улыбался. – Или это вампирюга Гаврилов так на тебя подействовал?
Марина улыбнулась, пожала плечами и оглядела двор. Двор был небольшим, сплошь заставленным разномастными машинами. Однако посередине присутствовал символический газончик, на котором росло одинокое деревце.
– Это для выгула собак оставлено, – пояснил Федя, определив направление её взгляда.
– Бедные собачки! – Марина тяжело вздохнула.
– Да, ладно! Ничего себе бедные. Больших-то собак в центре практически не осталось, только малипусенькие карманные, так они совсем не бедные, все в мехах и стразах. Некоторых и вовсе не выгуливают, они на специальные пеленки гадят.
– У тебя случайно такой собаки нет? – испугалась Марина. – Не люблю, когда собаки дома гадят, хоть и на специальные пеленки.
– Нет, собаки у меня никакой нет. Маленькие мне не нравятся, большую держать негде, да и некогда мне с собакой заниматься. Я ж работаю.
– Ну, да! – Согласилась Марина. – Работникам не до собаки. Я вот, когда на пенсию выйду, обязательно себе собаку заведу, но не большую, а такую среднего размера. Типа терьера или пуделя. Чтоб и прогуляться было с кем, и поговорить.
– Да, ладно! Лучше дедушку себе заведи пенсионера, чтобы гулять и разговаривать. Внуки, опять же, у пенсионеров бывают, – ухмыльнулся Федя. – Пойдем, начинающая пенсионерка, мои хоромины разглядывать, а то жрать уж больно охота!
Они поднялись по чистенькой лестнице на третий этаж. Дом был небольшой, всего-то три этажа, поэтому и лифта не было. Хотя в их с матерью пятиэтажке лифта тоже не было, парадная в Купчино кстати тоже закрывалась на специальный замок, правда несмотря на это на стенах всё равно было понаписано всякого разного, да и лампочки регулярно пропадали в неизвестном направлении. Марина подозревала, что лампочки выворачивает никакой не Абама, а та самая матушкина подруженция Петровна со второго этажа. Ну, да! Как ей на пенсию-то прожить? Вот и экономит на всем подряд, лампочки-то нынче недешевы. Матушка как-то рассказывала Марине, что старушки-пенсионерки у них в супермаркете берут упаковку с самыми дешевыми и мелкими куриными яйцами и перекладывают в неё дорогие и крупные. Охрана не успевает их отлавливать, а матушка жалеет. Они ж не просто из одной коробки в другую перекладывают, а подменяют в дорогих коробках по одному яйцу. Подумаешь, если какому-нибудь богатею в коробке одно малюсенькое яичко попадется. Так что Петровну с лампочками можно было бы понять и простить. Но вот чего Петровна наверняка никогда не делала в подъезде, так это совершенно точно не рисовала на стенах разные гадости. Тут уж явно без черной руки американского президента никак не обошлось.