Еще через три часа, после недолгого разговора у следователя, где я предпочел молчать, оказался в этой камере.
И вот второй день жду, что будет дальше, мысленно составляя план побега.
Это же время. Кабинет представителя Ставки армейского комиссара 1-го ранга Л. З. Мехлиса
Раздавшийся звонок спецаппарата отвлек Льва Захаровича от важного разговора по другому телефону.
— Я перезвоню, — сказал он в трубку и, положив ее, снял другую. — У телефона, товарищ Сталин!
Через потрескивания и шум донесся голос Верховного:
— Что у вас там происходит, товарищ Мехлис?
— Все идет по плану, товарищ Сталин!
— Почему арестован товарищ Суворов?
— Вынужденная мера, товарищ Сталин. Он чуть не провалил операцию «Свежая голубика».
— Объясните.
— Четыре дня назад со мной связался личный представитель товарища Берии капитан Никифоров. То, что он сообщил, шокировало меня, и я потребовал доказательств. Им был доставлен ко мне некий полковник Денисов…
Мехлис спокойно докладывал, что происходило несколько дней назад.
— … как только вы дали добро на начало операции, неожиданно ко мне явился товарищ Суворов с тем же планом и документами от Денисова. Причем так получилось, что одновременно с ним в кабинет прошел по важному делу один из фигурантов и все слышал. Чтобы все не провалить, пришлось раскритиковать Суворова и арестовать в приемной в присутствии свидетеля. Думаю, дня через три выпустим его. После окончания операции.
— Понятно. Товарищ Суворов в курсе?
— Нет, товарищ Сталин, не посчитали нужным этого делать. Пусть будет уроком.
— Хм. Хорошо. Держите меня в курсе.
— Есть, товарищ Сталин!
Опустившись в кресло, Лев Захарович, взяв трубку другого телефона, стал вызывать особый отдел фронта — операция «Свежая голубика» только набирала свои обороты — как зазвонил местный аппарат.
— Слушаю.
— Товарищ комиссар… — промямлил чей-то неуверенный голос. Через секунду Мехлис узнал говорившего, это был начальник тюрьмы.
— Что! — не выдержав, рявкнул Лев Захарович.
— Заключенный… Суворов исчез… то есть совершил побег.
— Уф! — Тяжело дыша, я встал, потирая костяшки. Все-таки отжиматься на кулаках на бетонном полу — это довольно больно.
— Здоровый дух в здоровом теле? — поинтересовался Леха Захаров, мой сосед по нарам.
— Кто делает зарядку по утрам, тот поступает мудро, — пробормотал я в ответ. Подойдя к ведру, скинул с себя гимнастерку, рубаху и попросил Захарова: — Полей.
Отфыркиваясь, ополоснулся по пояс и, вытираясь рубахой — полотенца не было, — вернулся к нарам.
— Когда завтрак будет? Жрать охота, — зевая, пробормотал новенький. Его только вчера привели к нам. Расспросить пытались, но выяснить смогли только то, что он был адъютантом у какой-то шишки из штаба фронта. Первым шоком стало то, что начались массовые чистки в армиях, во фронте и на флоте, зацепившие и начальника этого капитана. Вторым — реорганизация армий. Третьим — все это пахло как-то знакомо.