Потом открывает кошелку, достает сумочку, закрывает кошелку. Открывает сумочку, убирает кошелек, закрывает сумочку. Открывает кошелку, убирает сумочку, закрывает кошелку.
— Все? — интересуется следователь.
— Не-е-ет! Потом ей говорят: «Женщина, возьмите ваш билет».
И вот эта… женщина открывает кошелку, достает сумочку, закрывает кошелку… убирает сумочку, закрывает кошелку.
— Теперь все? — с облегчением спрашивает следователь.
— Ниэ-эт! Еще через какое-то время ей говорят: «Женщина, возьмите сдачу».
И вот эта… женщина открывает кошелку, достает сумочку, закрывает кошелку… открывает кошелку, убирает сумочку, закрывает кошелку.
— Все?! — нервно заорал следователь, дергая глазом.
— Ниэ-э-т! Еще через какое-то время входит контролер, и морда у него наглая, как… еще наглее. Говорит: «Предъявите ваши билеты».
И вот эта… женщина открывает кошелку, достает сумочку, закрывает кошелку… открывает кошелку, убирает сумочку, закрывает кошелку.
— ВСЕ?! — У следователя тик уже на оба глаза.
— НЕТ! Контролер говорит: «Женщина, это не тот билет!» И вот эта женщина открывает кошелку…
— Хватит! Хватит! Да ее за это убить мало! — вскакивая, кричит следователь.
— Ну так я и убил! — смущенно пожимает плечами подследственный.
Следователь задумался.
— Молодец! Правильно сделал! Свободен!..
— Это, конечно же, шарж, и серьезно его воспринимать не надо… — проговорил я в микрофон.
Диктор, что сидел напротив, к середине рассказа покраснел, потом не выдержал и стал подхихикивать, пока не рассмеялся, вытирая струящиеся по щекам слезы платком. Как мне казалось, я полностью скопировал куплетистов Вашукова и Бандурина. Так же шепелявил, так же издевательски отвечал следователю: «Ни-и-э-эт».
В это время диктор замахал руками, прося продолжать: сам он был пока недееспособен, это было видно.
— Как я уже говорил, таких рассказов у меня несколько. Точно не скажу, но больше десятка, а сейчас я хотел бы рассказать пару анекдотов, пока мне несут гитару. Начну… хм… представьте. Сейчас с врагом сражается каждый — и на фронте, и в тылу. И не только в нашем. Вот представьте: служит в главном управлении немецкой разведки некий… э-э-э… фон Штирлиц, истинный ариец, патриот фашистского рейха — пробы негде ставить. Но это по документам. А на самом деле — коммунист, чекист старой закалки Максим Максимович Максимов. Человек, обладающий огромным мужеством, холодным аналитическим умом, но и наделённый невероятной удачливостью. И в процессе выполнения им заданий советского командования в самом фашистском логове случаются удивительные истории. Например, вот такие.