— Понятно. Знаете, товарищ майор, не хочу я больше находиться здесь. Слишком тут все напоминает… Есть возможность продолжить лечение в Центре?
— Да, конечно. Я договорюсь…
Проводив взглядом вышедшего из палаты Архипова, я откинулся на подушку и задумался.
Ногу мне все-таки повредили, когда скакали по ней. Больше особых проблем со здоровьем не было. Только уже пожелтевший синяк под ребрами, благо с правой стороны. Местный персонал слишком участливо относился ко мне после гибели Даши и остальных, это было невыносимо, что и толкнуло меня поменять место лечения, да и к ребятам буду поближе. Если уж вести подготовку личного состава Центра, то есть инструкторов, то вести по полной, не откладывая ни на секунду. Каждая минута — это чья-то жизнь.
После завтрака и повторных процедур меня снова навестил Архипов:
— Машина будет к обеду Иволгина уже известили, тебе готовят комнату в общежитии для командного состава. Местный врач достаточно компетентный и будет лечить тебя.
Многие девушки из персонала госпиталя плакали, когда я хромал на костылях к выходу. Меня не несли, стиснув зубы я шел сам.
После трогательного прощания с медиками, повернулся у машины и помахал провожающим рукой. Без улыбки. Кажется, я разучился улыбаться.
Еще через час я был в Центре и устраивался, пока местный начальник по кадрам оформлял все по бумагам.
— И как он? — спросил Сталин, дымя трубкой.
— Отошел. Ходит, разговаривает, но не улыбается, разучился он радоваться. Хотя теперь его работоспособность на высоте. За последние два дня он очень сильно подтянул инструкторов по летной подготовке. По решению генерала Иволгина капитан Суворов назначен начальником подготовки по боевому пилотированию летчиков.
— Что они говорят по технике пилотирования товарища Суворова? — поинтересовался Верховный.
— Только хорошее. Она уникальна. Прибывающие на учебу командиры в восхищении. Многие говорят, что если бы они так умели пилотировать раньше или хотя бы знали теорию, то в июне на границе…
— Значит, он отвлекает себя от душевной травмы активной работой?
— Да, товарищ Сталин. И судя по его виду, это ему помогает.
— Что с отцом погибшей невесты? Генералом Мироновым?
— Погиб в бою, товарищ Сталин. Как это ни странно, он погиб за три часа до смерти своей дочери при отражении воздушного налета на штаб дивизии.
— Судьба, — дыхнув дымом, произнес Иосиф Виссарионович.
— Судьба, — как эхо повторил майор Архипов.
— Загрузите товарища Суворова работой. Сильно загрузите. Это поможет ему. Кстати, было принято решение включить товарища Суворова в комиссию авиационной промышленности. Будет поднимать новые разработки и решать, подойдут ли они нам. Но сообщите ему через месяц. А пока… пусть работает.