– Ладно, я сейчас тебе, бабушка, принесу.
– Погоди-ка, Федя, вернись.
– Что, бабушка?
– Спички, Федь, на полочку положи…
– Все же думаю я так, как думал. Не изменилась точка зренья моя на этот вопрос. Потому что это только надеются всю жизнь люди, что хоть на пенсии человечески поживут. А потом вот как у тебя будет, бабушка, зубы выпадут, кости ноют…
Так что твердо решил я так, бабушка, умереть молодым. Например, как Павлик Морозов, то есть Павка Корчагин, бабушка! Или Зоя Космодемьянская! Или как Пушкин Александр Сергеевич на дуэли…
– Ты сперва, сколько Пушкин, стихов напиши, а потом умирай, дуэлянт.
– Думаю, лично мне будет проще все-таки, бабушка, из огня старушку достать, чем, как Пушкин, написать столько всякого складного. Потому что я уже пытался, бабушка, остаться в веках таким образом. Не хватает упорства, видимо, на «Евгений Онегина»…
Ну а ты вот, к примеру, бабушка, каким образом собираешься в памяти остаться у человечества?
– Мне бы, Федь, из своей хоть не выжить…
– Не волнуйся, бабушка, если ты совсем из памяти выживешь, мы по надписям этим твоим на коробках с пакетами будем следующей весной сандалии мои искать.
* * *
– Вот умру я, бабушка, молодым, пионером-героем, например, утону, спасая из воды утопающих…
– Ты бы, Федь, прежде чем спасать утопающих, плавать без круга бы научился.
– Я на круге вообще-то плаваю, бабушка, не потому что без круга ко дну иду, а на всякий случай так плаваю, предусмотрительно! Потому что в любую секунду, что плаваю, готов первому встречному, если будет тонуть поблизости, его уступить!
– Федя, нет тут кроме нас никого.
– Ничего, бабушка, подождем!
– Хватит, Федя, замерз, губы синие. Вылезай!
…А вот ты свой шанс молодой умереть уже упустила, бабушка. Тебе теперь и смысла-то умирать особого нет…
* * *
– Вот и день, Федь, прошел, слава Богу…
– Чем больше пройдет их, тем меньше до школы останется, я по этому поводу, бабушка, не склонен благодарить никого с тобой за компанию…
Из тетради Фединой: не о сказках
– Я, ты знаешь, бабушка, все спросить тебя в детстве хотел, да вот забывал…
– Ну сейчас тогда спроси, Федь.
– Ты жуешь, бабушка, перед тем как проглатываешь?
– А как же, Федя, жую помаленечку…
– И я жую. И долго, как ты думаешь, разжеванная еда внутри у нас переваривается?
– От завтрака до обеда, думаю, успевает.
– Тоже я так думаю, бабушка, успевает…
Как же тогда охотник, волка вспоров, бабушку с Красной Шапочкой из него неразжеванными, да еще и непереваренными, достал? Волк же даже проглатывал их в разное время?!
…Есть еще один очень неприятный момент в этой сказке, бабушка. Ты ее мне, пожалуйста, больше никогда не рассказывай!