Теплый воздух впитывал последние лучи солнца, нижний двор заполнили голоса прислуги, крики детей, лай собак. Куры перебегали дорогу прямо под копытами, кошки, прищурившись, смотрели вслед — скорее отдавая дань традиции, ибо едва ли хоть что-то в путниках могло заставить кошек насторожиться.
В верхнем дворе замка было тихо и пусто. Фонтанчик, к которому путники подвели лошадей, монотонно и непритязательно журчал. Они приехали вдвоем, но были ли это друзья, братья, или, возможно, слуга и господин, сказать точно никто бы не смог. Оба сняли куртки, оставшись в одних рубахах, сапоги для верховой езды покрывал одинаковый слой пыли. Тот, что был ниже, моложе и, на первый взгляд, веселее, сполоснул лицо и руки, потом, подумав, опустил в холодную воду голову и после долго довольно отфыркивался, отряхивая мокрую светлую кудрявую шевелюру. Второй, высокий, с коротко стриженными волосами, запыленными так, что сложно было разглядеть их истинны, темно-русый цвет, стоял рядом с конем, внимательно осматривая верхнюю галерею, идущую вокруг двора. Кудрявый, закончив фырчать и плеваться, сказал ему пару слов и ушел вглубь замка, а стриженный опустился на край фонтана и задумчиво провел мокрой рукой по небритому лицу. Пыль с лица, смешавшись с водой, оставила грязные подтеки, и он задумчиво улыбнулся, глядя на свою ладонь.
Кудрявый вернулся вместе с кем-то из замковой челяди и дворецким. Лошадей повели к конюшне, а дворецкий глубоко поклонился и учтивым жестом пригласил второго путника проследовать за ним. Они ушли, и во дворе снова стало очень тихо.