Он молчал, надеясь, что она скажет что-то еще, но она просто стояла, по-прежнему отвернувшись, так что он не мог увидеть ее лицо. Генри смотрел на прямую спину Джоан, как обычно в такие моменты чувствуя, что начинает тихо ненавидеть эту слишком прямую спину, излучающую спокойствие и уверенность — тогда как он чувствовал себя взвинченным и потерянным, — как вдруг Джоан слегка согнулась и схватилась за голову руками. Генри увидел уже знакомое странное мерцание, и почувствовал, как постепенно реальность заменяется невозможным идеальным миром, как перед глазами вместо существующих гор вырастают невыносимо пронзительные пейзажи, мерцающие и манящие…
Он подскочил к ней одним прыжком, схватил за плечи, развернул и прижал к себе, стараясь сжать как можно сильнее, не дать превратиться, совершенно не думая о том, что еще несколько мгновений назад он не мог заставить себя к ней подойти, и только надеясь, что ему хватит силы воли ее удержать. В голове крутился вихрь странных видений, они мелькали все быстрее и быстрее…
Все закончилось так же резко, как и началось. Вокруг были горы, светило солнце, стояла мягкая тишина, и Генри слышал, как часто Джоан дышит, уткнувшись лбом ему в грудь. У него бешено колотилось сердце.
— Как ты? — спросил он хрипло, когда ее дыхание постепенно выровнялось. Она не ответила и попыталась отстраниться. Он тут же отпустил ее.
— Не очень, — пробормотала Джоан, слегка усмехнувшись и массируя ладонями лицо. — Прости.
Генри промолчал, чувствуя, как накатывается страшная слабость. Он успел тяжело опуститься на землю до того, как подкосились ноги. Его мутило.
Джоан удивленно посмотрела на Генри. Подошла, наклонилась, но он как будто ее не видел. Тогда она села рядом и положила руку ему на плечо.
— Что с тобой? — спросила она с некоторым беспокойством в голосе.
Он только покачал головой.
— Прости, — повторила она, на этот раз с большим чувством.
— Ничего страшного, — выдавил Генри, попустив голову и опершись лбом о колено. — Я сейчас приду в норму. Все хорошо.
Наконец он глубоко вздохнул, поднял голову и медленно открыл глаза.
— Лучше? — спросила она.
— Относительно, — слегка улыбнулся он, поворачиваясь к ней. — Ты застала меня врасплох.
— Я сама себя застала врасплох, — пробормотала Джоан. Неожиданно она почувствовала, что руку на его плече начинает неприятно жечь. Она убрала ее.
Генри сидел, глядя на Джоан, чувствуя плечом ее тепло, и неожиданно для себя сказал:
— Я не хочу уезжать.
Она посмотрела на него, чуть прищурившись.
— Тогда зачем уезжать?
— Я боюсь… — начал он медленно, — я боюсь, что, если я останусь, я совершу какую-нибудь непоправимую глупость.