Вот, озвучила свою гениальную идею.
— Ты еще спрашиваешь? — удивился воин, а потом вздохнул и прикрыл глаза. — ты ведь ничего не знаешь о горных обычаях…
— Ничего, — подтвердила я, — как ты ничего не знаешь о наших обычаях, и если ты не против…
— Я — за, — выдохнул Ян, снова осыпая мое лицо нежными поцелуями.
— Тогда давай сейчас и сделаем это, — улыбнулась я, отстраняясь.
Мой разум, наверное, упал в глубокий обморок от такого абсурда, а как иначе можно объяснить, почему он сейчас не подавал признаков жизни?
Ян разжал руки, и я выбралась из его объятий. Подошла к окну и поманила его к себе. Воин приблизился и встал напротив.
— Повторяй за мной, — шепнула я взволнованно, и надкусила свою ладонь до крови.
Ян повторил мое движение, и пустил себе кровь. Соединив наши руки, чтобы кровь свободно смешивалась, я стала проговаривать традиционную обетницу озерных:
— Я, Эли, призываю в свидетели Тьму и Луну… — остановилась и дала ему возможность повторить.
— Я, Ян, призываю в свидетели Тьму и Луну…
— Беру тебя в пару, Ян, и клянусь любить и хранить верность… пока не заберу свое слово обратно.
Воин тяжело посмотрел на меня и повторил:
— Беру тебя в пару, Эли, и клянусь любить и хранить верность…
Я ждала, пока Ян закончит свою обетницу, но он молча притянул меня к себе и поцеловал.
— Ты же не все сказал, — выдохнула я.
Воин подхватил меня на руки и понес к кровати.
— Нет, девочка, я все сказал. Свое слово я обратно никогда не беру.
Он бережно опустили меня на постель и лег рядом. Я погладила его по щеке.
— Это не важно, — сказала я, — для разрыва пары достаточно забрать слово мне одной…. В этом наша свобода.
Ян провел рукой по моему лицу, потом по шее и плечам.
— Я обещал любить тебя… — сказал он охрипшим голосом.
— И я жду, — улыбнулась я, притягивая его к себе.
И мы любили друг друга на славу. Наш мир заключался друг в друге, и не было ничего важнее и значимее нас.
Не знаю, о чем там рассуждал мой разум, но я не жалела о содеянном ни капли. Такого счастья и вознесения к небесам я никогда не испытывала ранее.
Утром мы позавтракали и впервые пропустили поход на скалу, оставаясь в кровати. Впрочем, мы не выходили из комнаты весь день, даже вечером Ян не вышел к очередному посыльному, предпочитая ужинать со мной наедине.
Мы не могли насытиться друг другом. Все мое существо, словно зачарованное, тянулось к нему, требуя постоянного прикосновения. Это безумие захватило меня целиком и полностью, и я забыла все на свете — свои страхи, метания, сомнения. Существовал только он, и большего мне не нужно было.