Я вскочила на спину василиска и обернулась. Обнаженная, встала на ноги и вскинула руки.
— Вы его и пальцем не тронете! — крикнула я и потянула за нити.
Да, я владею водой, но… снег — это тоже вода! И сейчас вампиры разом облепились снежными кнутами, которые я затягивала обледеневшей коркой.
— А василиска-то необычная, — хмыкнул один из вампиров.
Под ногами тело Яна завибрировало, и я поняла, что он обращается. Держа снежные путы, я спрыгнула на землю и встала рядом с обернувшимся воином. Он все еще закрывал глаза окровавленной рукой, а все тело его было располосовано, как и мое, впрочем.
Вампиры дергались и пытались подойти, но я туже стягивала жгуты и накидывала новые на ноги, так что самые ходячие падали на землю.
— Что происходит, Эли? — спросил Ян, протягивая ко мне руку.
Я подошла к нему ближе, чтобы он мог до меня дотронуться.
— Мы договариваемся, — ответила я, внимательно смотря в глаза вампиров, туже стягивая ледяные плети, чтобы их кости как следует прохрустели, — эти даркары не причинят нам больше вреда, а мы добровольно идем с ними.
— А девчонка-то наглая попалась, — хмыкнул ближний вампир.
— Такая наглая, — кивнула я, — что вы за нее не одну тысячу получите. Если она продемонстрирует свою наглость кому надо.
И я опустила снежные плети, которые тут же развеял ветер.
Если василиска стоит тысячу, то наследная даркира стоит куда больше. Но различить их сможет только тот, кому она покажет свой дар. И вампир понял это сразу же. Он сделал знак остальным не нападать и широко улыбнулся.
— Договорились, малышка.
Я с облегчением выдохнула и обняла Яна, прильнув к нему всем телом. Я стала дышать ему на грудь и растирать руками спину. На улице все-таки мороз, а человеческий облик такой слабый и неподготовленный к перепадам температуры.
— Эли, — прорычали он мне на ухо, — кому и что ты собралась демонстрировать?
— Одежду дайте, этим сосулькам, — скомандовал вампир за спиной.
— Демонстрировать наглость, — шептала я, — договорюсь, поторгуюсь… ну знаешь, как на рынке…
— Нам нужно потянуть время, — выдохнул Ян.
— Одевайтесь, пока совсем не окочурились.
В мою спину полетела одежда. Я подобрала ее с земли и стала натягивать на Яна, но воин отвел мою руку и категорично заявил:
— Сначала сама оденься.
Спорить было долго и слишком холодно. Я быстро надела на себя теплые штаны, длинную вязаную тунику, натянула сапоги и даже плащ застегнула на груди. А потом помогла одеться Яну.
— Не смотри, — пробурчал воин, когда собрался натягивать рубаху.
Я молча наблюдала, как он отводит руки от лица и берет край рубахи. Спохватилась и зажала рот рукой, чтобы не закричать вслух. Его лицо… его больше не было, пустые глазницы с запеченной кровью и обвисшие лоскуты кожи вместо щек.