— Скажи, что любишь меня… — жрица распахнула и опустила затуманенные глаза на любовника.
— Я люблю тебя, — прошептал Юстиэль на выдохе, опустив руки на бедра девушки, чтобы сильнее прижимать к себе под конец каждого движения.
Тея, порывисто дыша, стала покрывать шею, плечи и грудь целителя россыпью поцелуев и укусов, оставляя алые отметины. Он выгнул спину, насколько это было возможно в лежачем положении, подставляясь под ласки, мешавшие нежность и страсть, и попытался ещё чуть ускорить темп. Целительница обвела языком левый сосок и тут же потянула зубами. Поддаваясь, она стала двигаться быстрее, но на одном из особо глубоких движений замерла, изо всех сил сжимая мышцы внутри. Слегка сдавленный попыткой сдержаться громкий стон наслаждения унесся в распахнутое окно и растворился в потоках легкого ветерка. Благо, старушка-травница ушла уже довольно далеко и не могла его услышать. Девушка потянулась наверх, к губам, но в последний момент скользнула по шее, к уху, оставляя такую же отметину, как оставил ранее сам целитель.
— Я хочу ощутить твоё наслаждение в себе… — жарко шепнула она в ухо жреца.
— Но, Тея… — нахмурился Юстиэль, таким же шепотом возражая, но тотчас снова застонал от ласки, оставившей метку в чувствительном месте.
— Пожалуйста… — жрица чуть отстранилась, просяще заглядывая в глаза, — Ничего страшного не случится…
Девушка шевельнула бедрами, описывая круг. Мужчина тихо охнул и откинулся на спину, тяжело дыша. Под таким "натиском" держать себя в руках было весьма не просто.
— Я не хочу стать папочкой, — жрец попытался сфокусировать затуманенный взгляд на кобальтовых глазах целительницы. А та улыбнулась, возобновляя движения.
— Я не сделаю тебя им против воли… выпью зелье… — фраза прервалась протяжным стоном.
Мужчина даже не стал раздумывать, насколько серьезно говорила целительница о зелье, состояние на грани не располагало к этому. Он толкнулся в жаркую глубину, дарившую потрясающие ощущения. Потребовалось совсем немного времени, чтобы совместными усилиями довести до пика. Жрец протяжно застонал и снова выгнул спину, замирая. Пока разум плавал на волнах блаженства, тело сделало еще несколько машинальных движений, медленных и очень плавных, растягивая и продлевая удовольствие.
Низ живота скрутило сладкой судорогой, поднявшей волну дрожи по всему телу. Почувствовав, как внутри стало горячо и полно, девушка протяжно застонала, закусывая губы едва не до крови. А после рухнула сверху, тяжело дыша. По губам блуждала мечтательная улыбка.
Безвольно откинув одну руку в сторону, второй Юстиэль стал гладить по разметавшимся волосам жрицы, перебирая светлые спутавшиеся пряди. Сердце колотилось как подстреленная птица и никак не желало успокаиваться.