Однажды вечером, когда Ту Хокс по собственному желанию работал над съемными баками для горючего в его кабинет быстрыми шагами вошел Квазинд.
— Послезавтра, — сказал он. — Блодландский агент сказал, что мы должны быть готовы.
— Куда они хотят нас отправить?
— Ночью мы проведем вас по стране, а днем будем прятаться. На берегу будет ждать лодка, которая доставит нас в Тирслэнд. А оттуда на воздушном корабле отправимся в Блодландию.
— Это довольно рискованно, — сказал Ту Хокс. — Я подумаю. Позже еще поговорим.
Когда он, совершив второй учебный полет за день, пришел в ангар, Раске поздоровался с ним. На лице немца играла странная улыбка и Ту Хокс насторожился: не обнаружены ли контакты Квазинда с иностранной агентурой. Он осмотрелся, но все, казалось, было как обычно. Рабочие изготовляли две новые машины. Группа учеников выслушивала инструкции одного из наскоро обученных пилотов. А несколько солдат, которых он заметил, были обычной охраной.
Раске сказал:
— Вы как-то рассказывали мне, что восхищены девушкой по имени Ильмика. Вы хотите ее иметь?
— Что вы под этим подразумеваете? — озадаченно спросил Ту Хокс.
— Вы не знаете, что произошло?
Ту Хокс отрицательно покачал головой.
— Она попала в немилость. Король сам предложил ей свободу, если она откажется от Блодландии и примет перкунское гражданство. Эта глупая гусыня оскорбила его и почти впала в истерику. Вы можете себе это представить? Странно, что ее не убили на месте. Король удовлетворился тем, что бросил ее в тюрьму.
Раске усмехнулся.
— Я помню, как вы говорили мне о том, что девушка эта красива и нравится вам так, как не нравилась ни одна девушка до этого. Теперь, мой друг, чтобы показать вам, как я ценю вас и как я забочусь о своих людях, я устроил так, чтобы вы получили свою даму сердца. Сегодня утром я говорил об этом с королем и он нашел мою идею весьма разумной. Он считает, что девушка будет наказана так, как она этого заслужила. Я почти завидую вам, мой дорогой!
— Это, что, шутка? — осторожно спросил Ту Хокс.
Раске рассмеялся.
— Благородная Ильмика, родственница королей и министров и еще бог знает кого! Она — ваша рабыня! Вы можете сделать с ней все, что хотите. Я… Что с вами? Я думал вы обрадуетесь этому.
— Подавлен — более точное слово, — сказал Ту Хокс. — Только… что будет с ней, если я не соглашусь?
— Не согласитесь? Вы сошли с ума? Если вы действительно сошли с ума и отклоняете мое предложение — ну, тогда не знаю. Я слышал, что ее, может, посадят в одиночку, пока она не отдаст там богу душу. А, может, попадет в один из воинских борделей. Кто знает? Кого это заботит?