Отвыкший от разнородных впечатлений, Роман жадно рассматривал попадавшие в поле зрения объекты: магазин салютов и фейерверков, лавку ритуальных услуг, кладбище за красной кирпичной стеной, торговый центр, высокий отель с синим панорамным остеклением.
Во дворе статного красно-белого храма Святой Варвары, построенного в XVIII веке, расположился двухэтажный черный барак с голой по осени клумбой. Дом Толстого разочаровал простотой и неприметностью. В скверике напротив Роман отобедал ржаным хлебом под приглядом бородатого классика, усеченного по грудь и водруженного на постамент. К одинокому едоку присоседились птицы. Разжалобленный Роман крошка за крошкой скормил им ломоть.
На улице Большой Красной, куда свернул Роман, исчезли автобусы и троллейбусы, движение ослабело. Зашевелились мысли, тусклые и тяжелые. Вспомнилось, как директор отчитал на совещании Артура Станиславовича за то, что информатик опаздывал и проверял тетради черной ручкой вместо красной. Марат Тулпарович шутливым тоном сообщил Артуру Станиславовичу, что тот при таких успехах с нового года будет зарабатывать деньги по Интернету. А еще Марат Тулпарович наказал педагогам ставить оценки чаще, потому что ученик менее чем с шестью оценками автоматически оставался без аттестации в четверти. Вспомнилось, что надвигаются контрольные, олимпиады, комиссии. Отдельным пунктом намечался конкурс кабинетов. Роман не хотел ни с кем состязаться, однако конкурс обязывал каждого учителя составить паспорт кабинета, опись инвентаря, опись справочной литературы, график проветривания и ряд прочих невеселых документов.
От тягостных дум Роман спрятался в причудливом доме на Большой Красной. Первый этаж наполовину уходил под землю, и окна с деревянными рамами будто врастали в асфальт. Второй этаж, деревянный, был выкрашен в изумрудно-зеленый цвет, на фоне которого рдели багряные наличники. Рядом с белой дверью, располагавшейся в боковой пристройке, красовалась вывеска «Одежда из Европы». Дверь вела на первый этаж, где также размещались крохотная типография и некое креативное бюро по организации праздников.
Магазин с европейскими нарядами оказался на поверку обычной комиссионкой. С вешалок свисали аляповатые женские платья, допотопные юбки, клетчатые рубашки для дедушек-домоседов и выцветшие ремни. К чести Романа, он извлек для себя выгоду из заведения с прогорклым местечковым привкусом, прикупив сносные синие перчатки по стоимости двух буханок хлеба.
Предстоящие кусачие морозы уже не вызывали трепета.
Вооруженный перчатками, Роман шагал по историческому центру и, дабы не впасть в искушение, отводил глаза от кафе, закусочных, пироговых, пекарен, гастропабов, трактиров, пивных и кофеен. Впрочем, вывеска алкостора все же заманила учителя, а ирландский виски «Джеймсон» по акции словно прорвал плотину, возведенную рассудком.