– Может, у Кати с Финли будет ещё всё в порядке.
Бабушка поморщилась и покачала головой. Я её понимала: цель нужна. Английский я учила для того, чтобы поступить на переводческий, а испанский – чтобы учиться и работать когда-нибудь в Испании.
– Теперь и не знаю, какой язык мне учить, – вздохнула бабушка. – Всё кажется каким-то бессмысленным.
– Учи испанский, – предложила я. – Будешь меня навещать, когда я там поселюсь.
– Ещё чего! Самый лёгкий язык в мире?! Зачем? Чтобы мой мозг пришёл в упадок?
– Да ты, бабуля, сноб, – пробормотала я и похлопала её по плечу.
…Перед поездкой к бабушке родители собирались так долго, что я чуть не заснула, ожидая их у машины. Наконец они вышли из подъезда: папа – с двумя сумками и коробкой, в которой громоздился ворох каких-то бумаг, мама – с переноской, в которой лежал брат. Шапка наезжала ему на глаза, он казался мрачным. Из папиной коробки вылетела какая-то бумажка.
– Маш, подними, пожалуйста, – попросил папа, открывая багажник и устраивая внутри сумки. – Хочу сжечь бумагу в лесу у бабушкиного дома.
– Зачем? – удивилась я. – Мы разве не будем запускать салют?
– Бабушкины окна выходят прямо на лес, а Миша спать будет, разбудим его своими салютами, – объяснил папа. – Так что в этот Новый год жжём старые бумажки в коробке. Ничего-ничего, не вешай нос! Это вполне весело, в моём детстве мы так делали с отцом.
– Ты всему району запретишь петарды запускать, чтобы твой драгоценный сынок не проснулся? – проворчала я, наклоняясь за упавшей бумажкой.
Тут подошла мама и попросила подержать брата, пока она укрепит автокресло в машине. Я скомкала бумажку, сунула её в карман и взяла на руки Мишку. Тот угрюмо воззрился на меня. Пах он какой-то кислятиной вроде кефира. Вслух я об этом сказать не решилась. Себе дороже.
– Впереди поедешь, с папой? – спросила мама.
– Мне всё равно.
– Тогда можно я впереди? – обрадовалась мама. – Там можно ноги вытянуть… Миша всё равно спать будет всю дорогу.
Ага, как же. Только мы его пристегнули к автокреслу, он принялся кричать не замолкая. Мы ехали медленно – под Новый год скопилось очень много машин, все куда-то двигались. Брат всё кричал и кричал…
– Дайте затычку! – взмолилась я.
– Зачем так грубо? – обиделась мама, доставая соску. – Вот, держи… Я не хотела давать без особого случая. Потом трудно отучать.
– Конечно, лучше меня глухой оставить, – пробухтела я и пихнула брату соску.
Он затих. Потом пустышка выпала, и он опять закричал. Я повторила действие. Снова затихание и снова крик в полную силу. Пришлось держать пустышку пальцем.