лагерь, ее исцелили, она помогала собирать вещи, а потом билась с драконом с Сахаром.
Даже от мыслей об этом хотелось плакать. Она держалась на чистом упрямстве, не
обращала внимания на дрожь в ногах с каждым шагом. Она отдохнет. Скоро…
Она не думала об Эше и отвлекала себя другим. Майсис был где-то здесь на
территории Ра? Она не видела его после того, как чуть не убила на краю утеса после его
попытки убить Эша. И хоть она никогда не доверяла принцу Ра, он ей нравился. Его
обаяние и уверенность завоевали ее, и она стала потом уважать его. Но уже нет. Она не
простит его. Но часть нее горевала, лишившись их странной дружбы.
- Итак, - Лир перебил ее мысли, - ты хотела рассказать о странном поведении в
разговоре с Элиадой.
Она напряглась, рука дернулась к карману, куда она сунула Сахар. Они сошли с
тропы, обходя нависающее дерево, длинные листья невинно покачивались. Но она не
ошибется так снова.
- Да, - буркнула она, они вернулись на тропу. Она посмотрела на реку, но прыгать
все еще было высоко. – Помнишь, как я связалась с Натанией, душой в Сахаре, когда мы
были тут?
- Да. Она намекнула тебе открыть морок деймона в Пустоте.
- После этого… она начала мне сниться.
- Сниться?
- Да, но не снами. Пока я спала, я могла говорить с ней, как в первый раз.
Он нахмурился.
- Как часто это происходило?
- Пару раз, а потом вы с Эшем забрали Камень. Когда я говорила с Элиадой, я
подумала, что Натания может знать что-то о случившемся с Эшем, - она вздрогнула,
произнося его имя, отгоняя отчаяние, - и вдруг я снова оказалась как во мне. Мы
поговорили пару минут, и я… вернулась.
Лир тихо шел минуту.
- И эта душа в Сахаре знает, о чем ты думаешь, раз откликнулась, когда ты подумала
о разговоре с ней, и она может влиять на твой разум, пока ты спишь и бодрствуешь?
Пайпер кивнула.
- И это тебя не тревожит?
- Тревожит, - возмутилась она, ей не нравился сарказм в его потрясенном тоне. – Мне
не по себе от того, что она влезает в мою голову и отключает меня посреди разговора, но
это не угрожает жизни.
Лир остановился и повернулся к ней.
- Ты не думаешь, Пайпер. А если она отключит тебя посреди боя? А если затянут
твой разум в этот «сон» и не отпустит?
Пайпер скрестила руки.
- Ты перегибаешь. Она не погубит меня, она хочет, чтобы я жила. И без моего разума
мое тело умрет, да? Если я умру, никто не включит Камень, и она останется одна. Она
этого не хочет.
- Ты слышишь себя? Ты позволяешь ей управлять тобой, потому что она не хочет