– Если бы я не знал, что ты была замужем и что у тебя есть ребенок, подумал бы что у тебя это впервые.
– Я… Я, наверное что-то не так делала…
Он с интересом слушал ее сбивчивый лепет, а Валя, растерявшись от его слов, решила, что разочаровала его.
– Конечно, у тебя, были девушки другие, образованные… не такие, как я. И в постели… с ними было лучше…
Он не выдержал, засмеялся и крепко прижал ее к себе.
– Ты самая красивая и самая лучшая и в постели тебе равных нет.
Она покраснела и счастливо улыбнулась.
– Правда? Ты правду говоришь?
– А ты что, сомневаешься?
Конечно, она сомневалась, но все равно было приятно. Вдруг она вспомнила о дочке.
– Ой, мне же надо к Анечке, а то вдруг она проснется одна и испугается.
– Я не хочу тебя отпускать. Полежи еще немного. – Макс потянулся к ней и стал медленно, едва касаясь губами, целовать ее.
Валя задрожала и неожиданно стала отвечать ему с такой страстью, о которой даже не подозревала…
Она лежала опустошенная, не в силах ни думать, ни шевелиться. Макс лежал рядом, одной рукой прижимая ее к себе. Через некоторое время она почувствовала, что он заснул, осторожно сняла с себя его руку и тихонько выскользнула из комнаты.
Утром Валю разбудил солнечный луч, который нахально нашел щелочку в занавеске и светил прямо в глаза. Она услышала приближающиеся шаги и притворилась спящей.
– Мамочка, а мы тебе завтрак приготовили.
Валя открыла глаза – синие глазки смотрели весело, кудрявая головка разлохмачена. Она приподнялась на кровати, но, увидев Макса, легла обратно, натянув на себя одеяло. Он стоял в дверях, был полностью одет и выглядел, как всегда невозмутимо. Господи! Провалиться бы сквозь землю! Ну чего он тут стоит и почему так смотрит на нее? Когда представила, что он думает… А она тут лежит со спутанными волосами и опухшим после сна лицом…
– Мама, мамочка, – тормошила ее Анечка, – ну вставай же.
– Мне надо одеться, – пробормотала она.
Макс молча вышел, а сердце ее упало. Все! Она так и знала! Он жалеет о случившемся, и все будет как прежде. Слезы навернулись на глаза. Надо взять себя в руки. Глупо плакать.
– Вот одень халатик, Макс тебе свой дал, а я умывалась без халатика. Там така-ая ванная, большущая пребольшущая в ней даже плавать можно. А Макс говорит, что в ней можно лежать и она пузырики пускает сама, представляешь?
Валентина машинально отвечала дочке, накинула халат, ощутив запах Макса, и поплелась в ванную. С трудом расчесала волосы и завязала в хвост. На полочке увидела приготовленную для нее запечатанную зубную щетку. Пока умывалась, уговаривала себя, что ничего страшного не произошло, она не девственница и ничего не потеряла. Если он не хочет, она не будет навязываться. Пусть все будет, как прежде. Но почему так больно?