Я предоставила шкафообразным охранникам самим разбираться с тремя мужчинами из машины, которых они отвезли в полицейский участок. Впоследствии мы подали на них жалобу. В приюте обстановка оставалась напряженной. Девочки, собравшиеся в гостиной, были очень напуганы и говорили все одновременно. Марьяна тщетно пыталась их успокоить. Никто не знал мужчину, который громко постучал в дверь, из чего я сделала вывод, что это был не сутенер, пытавшийся вернуть одну из своих заблудших овечек. Скорее всего, речь шла о мелких торговцах, которым сообщили о присутствии в этих местах доступной и недорогой рабочей силы и которые просто приехали сюда поживиться.
На следующее утро полиция подтвердила мои догадки. Обеспокоенный Стефан отчитал меня:
— Мама, ты вообще соображаешь, что делаешь? Они могли сотворить с тобой что угодно!
— Они меня разозлили, я была просто вне себя от гнева.
— О'кей, в следующий раз возьмешь с собой бейсбольную биту. И вообще, пусть она всегда лежит в твоем багажнике.
— А что я буду с ней делать? Щекотать им ноги?
На самом деле я знала, что, повторись подобный инцидент, гнев заставит меня действовать точно так же. Кем эти скоты себя считают? Их безнаказанность мне глубоко отвратительна. Один только факт, что какая-то женщина способна дать им отпор (пусть даже такая уменьшенная модель в моем возрасте), вводит их в ступор — настолько они к этому не привыкли! По сути, в одиночку эти парни довольно трусливы. Доказательством служит тот факт, что ни один из этих мерзавцев ни разу не поднял на меня руку! Включая тот вечер, когда я физически встала между сутенерами и девочками…
Это было, как водится, ночью: негодяи всегда появляются под покровом темноты, когда все уже спят. Воспитательница услышала, как по гравию во дворе зашуршали колеса. Она нажала тревожную кнопку, затем сразу же разбудила меня, и я помчалась в приют. Увидев, что моя машина показалась внизу дороги, непрошеные гости быстро запрыгнули в свой автомобиль. Но было поздно: я перекрыла им проезд своей «Дачией» и выскочила наружу, оглашая округу ругательствами. Я орала так громко, что мужчины, наверное, не обратили внимания на мои габариты. Они остались сидеть в машине, не зная, что делать дальше. Девочки в доме сгрудились на ступеньках лестницы, окна которой выходили прямо на крыльцо. Забыв об опасности, я продолжала вопить к великому удовольствию девочек, которые следили за происходящим, обмениваясь бурными комментариями. К счастью, «кавалерия» снова прибыла вовремя. Девочки ликовали: никогда они не видели, чтобы женщина давала отпор этим подонкам. Два сотрудника охранного агентства, не церемонясь, вытащили их из машины и пересадили в свою, чтобы отвезти в полицейский участок. На следующее утро мы узнали, что эти торговцы приехали из Кэлэраши, расположенном на юго-востоке страны, недалеко от Черного моря. В то время Юля, подросток шестнадцати лет, собиралась давать свидетельские показания на судебном процессе, который проходил как раз в Кэлэраши. Должно быть, этих людей прислали обвиняемые, чтобы запугать девочек. Долгие месяцы и даже годы жертвы сексуального трафика живут в постоянном страхе. Тем, кому удалось выбраться из этого кошмара, полностью избавиться от страха так и не удается. Торговцы прекрасно знают, что запугать бывшую проститутку не составляет особого труда. И я получила огромное удовольствие, подняв на смех этих мерзавцев на глазах у девочек.