Не следует забывать и о психологических последствиях. Они бывают скрытыми и порой необратимыми. Среди этих девочек очень распространено членовредительство, поскольку, не имея возможности выразить свой дискомфорт по-другому, они начинают резать свое тело бутылочными осколками или прижигать сигаретами. С этим нужно бороться постепенно. Для того чтобы выжить, им приходилось делать все, что приказывал сутенер, и теперь их мучает глубокое чувство вины. Я не устаю напоминать им, что они не имели выбора и вовсе не «созданы» для проституции, как и любая другая девушка. Им очень сложно приспособиться к иному, незнакомому им миру. Обучение новой жизни идет тяжело. Частенько они опускают руки и принимаются сожалеть о своей прошлой жизни, когда не нужно было ничего решать; они убеждают себя, что, по большому счету, были не так уж и несчастны. Конечно, это самый настоящий регресс, но он вполне естественен. Вынужденные заниматься проституцией, они научились приспосабливаться. Все это время девочки были слишком заняты проблемой выживания, чтобы задумываться о плане бегства или задаваться вопросом о нравственности своего поведения. И это не считая постоянных угроз, на которые не скупился сутенер:
— Будешь себя плохо вести, продам тебя другому, который будет не такой добрый, как я.
В приюте, когда продвижение вперед требует от них много усилий, девочки сдаются:
— Хочу жить, как раньше!
— Ты уверена? Твой сутенер избивал тебя по любому поводу! Тебе так не хватает его побоев?
— Это правда, он бил меня, но на самом деле у него было доброе сердце.
— Да что ты?
— Всякий раз, когда он наказывал меня и я плакала в своем углу, он давал мне конфетку, чтобы утешить. И говорил: «Зачем ты заставляешь меня наказывать тебя? Разве ты не видишь, что причиняешь мне этим боль?»
Находить что-то хорошее в своем палаче стало для них механизмом выживания. Поняв это, можно попытаться разрушить сложившийся стереотип мышления.
— Значит, ты считаешь, что он заботился о тебе, раз давал конфетку?
— Да.
— А тебе не кажется, что он просто пытался задобрить тебя, чтобы ты выполняла все его прихоти? Думаешь, он не боялся, что ты можешь заявить на него в полицию? Он очень хорошо знал, что ты вполне можешь отправить его в тюрьму, если начнешь бунтовать. Ты ведь это понимаешь, не правда ли?
— Да…
Работа четырех социальных воспитательниц приюта заключается в том, чтобы обсуждать все это с девочками. В течение дня я помогаю им, но после пяти вечера они остаются со своими воспитанницами одни до утра. При этом я единственный психолог в команде. У воспитательниц нет никакого специального образования. Первые собеседования с претендентами сразу после открытия приюта были довольно занятными. Когда я объясняла им ситуацию, они смотрели на меня испуганными глазами.