Дилл сидел в тишине, слушая треск холодильника. Он чувствовал себя как в тот момент, когда закончил петь на конкурсе талантов; как тогда, когда впервые поцеловал Лидию — как и всякий раз, когда он ее целовал; когда он знал, что сделал нечто трудное, смелое и прекрасное. И если ты собираешься жить, тебе не остается ничего другого, кроме как совершать трудные, смелые и прекрасные поступки.
Лидия с Диллом сидели в углу их школьной столовой, в которой все только и говорили что о выпускном, который должен был состояться через неделю, в начале мая. После смерти Трэвиса их никто больше не тревожил. Но то ли это было проявление некой порядочности, то ли их одноклассники наконец переключились на что-то другое — этого Лидия знать не могла.
Дилл достал свой ноутбук и принялся изучать информацию о занятиях, которые можно выбрать в университете.
— Так что, мы с тобой пойдем на выпускной? — спросил он, что-то печатая.
Лидия не поднимала глаз от книги Джуны Барнс.
— Прости, Дилл, я поеду на выпускной на желтом лимузине «хаммер» со своим накачанным бойфрендом-футболистом. У нас будет семь секунд неистового, хрюкающего секса на заднем сиденье. Я забеременею, и мы поженимся. Потом он найдет работу — будет продавать подержанные тачки, и… Так, ладно, эта шутка начинает вгонять меня в депрессию.
Дилл закрыл ноутбук.
— Нет, я серьезно.
— Серьезно? Конечно. — Она откусила кусочек морковки в хумусе, все еще не поднимая глаз.
— Думаю, ты должна пойти на выпускной вместе со мной, — сказал он со своей новообретенной гипнотической уверенностью.
Она наконец отложила книгу и посмотрела на Дилла, жеманно изогнув бровь.
— О, ты так думаешь?
— Да. И у меня есть идея, как сделать, чтобы он не был отстойным.
— Я вся внимание.
Дилл наклонился к ней.
— Ущербный выпускной. Мы намеренно сделаем свой выпускной настолько ущербным, насколько вообще можно представить.
Лидия задумалась.
— Таким, какого и ждут от нас те, кто к нам неравнодушен.
— Именно. Покажем этой школе средний палец.
Для выразительности он показал средний палец всем присутствовавшим в столовой. Никто на это не обратил внимания.
— На такой выпускной мы не просто разрешили бы Трэвису взять его дубинку — мы сами настояли бы на этом.
— Точно.
Лидия подняла руку, чтобы дать Диллу пять.
— Как же я зла, что мне не первой пришло это в голову.
* * *
Дилл был в костюме, который он надевал на похороны Трэвиса (как будто у него имелся выбор). Лидия подъехала к его дому и посигналила. Дилл спрыгнул с крыльца.
— Я послушался тебя и не стал покупать бутоньерку, — сказал Дилл, садясь в машину.