На обратном пути Лидия разрешила ему выбрать музыку. Он включил «Love Will Tear Us Apart» группы Joy Division, так как помнил, что эта песня — ее любимая. Они оба громко подпевали. Дилл пел потому, что это казалось ему более приемлемой альтернативой крику в агонии, а хотелось ему именно этого. От попыток сохранять самообладание его выворачивало наизнанку.
Они подъехали к дому Дилла.
— Что ж, — сказала Лидия, и у нее на глазах выступили слезы. — Похоже, тебе здесь выходить.
— Ага, — произнес Дилл, откашлявшись, — похоже на то.
Он открыл дверь и вышел из машины. Обойдя вокруг капота, подошел к водительской двери и открыл ее. Лидия отстегнула ремень безопасности, выскочила из машины и обняла Дилла: крепко, крепче, чем когда-либо.
— Я буду очень, очень, очень по тебе скучать, — произнесла она и разрыдалась.
— Я буду очень, очень, очень, очень скучать по тебе, — сказал Дилл и тоже дал волю слезам.
Они постояли так несколько минут, в обнимку, покачиваясь, молча. Их слезы смешивались.
— Запомни вот что, Диллард Эрли, — прошептала Лидия срывающимся голосом, — ты — это ты, и ты бесподобный, яркий и талантливый. Ты — не твой дедушка. Ты — не твой отец. Их змеи — не твои змеи. Их яд — не твой яд. Их тьма — не твоя. Даже их имя не имеет с тобой ничего общего.
Дилл зарылся лицом в ее волосы, вдохнул их запах — груши, ванили, сандала, — пытаясь в очередной раз найти в себе мужество. По крайней мере, я попрощаюсь с ней, открыв ей все тайники своего сердца. Разве ты еще не понял, что ты голый? Ты танцевал со смертью. Чего тебе еще бояться? Ты можешь пережить все: змей, отраву, это.
— Я тебя люблю, — прошептал он ей на ухо.
Лидия обняла его еще крепче, прижавшись своей мокрой от слез щекой к его щеке. Она начала что-то говорить, но вдруг умолкла, потом встала на цыпочки, обхватила руками лицо Дилла и притянула его к себе.
Она ощущала на его губах вкус своих слез. Внезапно у нее мелькнуло воспоминание о поездке в Нантукет в конце прошлого лета и океанской соли на языке. Вот таким и был сейчас этот вкус — вкус уходящего лета, которое длилось всю ее жизнь.
На нее снизошли спокойствие, капитуляция, как будто она падает с огромной высоты и все никак не соприкоснется с землей. Будто она тонет, но ей все равно. Дилл провел дрожащими руками по ее волосам, погладил по спине и шее. Его прикосновения будили в ней реки пламени.