Дилл поставил свой новый компьютер на стол доктора Бланкеншипа и перекинул через голову ремень гитары. Сыграл быстрый перебор, чтобы размять пальцы. Доктор Бланкеншип достал шнур и включил усилитель. Они подождали, пока он прогреется. Дилл тронул струну.
— Где вы ее нашли?
Доктор Бланкеншип воткнул гитару в сеть.
— На распродаже частной коллекции в Нэшвилле. Давай, жги!
Дилл заиграл, сначала нерешительно.
— Давай, давай! Черт с ними, с соседями!
Дилл стал играть жестче и быстрее, а доктор Бланкешип широко улыбнулся и поднял вверх большой палец. Было здорово. Он играл и играл. А потом вдруг — укол ностальгии. Он вспомнил, что последний раз играл на электрогитаре на глазах у других в тот самый день, когда его отец решил не передавать ему змею, перед тем как его арестовали. Дилл перестал играть и снял с себя гитару.
Доктор Бланкеншип забрал ее и повесил на стену.
— Ну как? Что скажешь?
Не успел Дилл ответить, как с верхнего этажа послышался голос Лидии:
— Папочка, что происходит? Почему твоя гитара звучит так здорово? Мне страшно. Что вы сделали с моим папочкой?
— Люблю свою дочь-острячку, — пробормотал доктор Бланкеншип. — Кстати, тебя перебили.
— Да, инструмент чудесный. Вы не прогадали. Я давно уже не играл на электрогитаре.
— У тебя она есть?
— Раньше была. После… всего, что случилось с папой, нам пришлось продать довольно много вещей, так что мы продали и гитару, и усилитель. Все в порядке, в любом случае мне больше негде на ней играть.
— Ты часто видишься с отцом?
— Несколько раз в год. В следующий раз поеду ближе к Рождеству, при условии что наш драндулет будет еще на ходу.
— Если поедешь к отцу незадолго до Рождества, буду рад тебя подбросить. Я как раз собираюсь в Нэшвилл за продуктами к празднику. Могу закрыть свой кабинет на денек.
— Вы серьезно? В смысле, это было бы здорово, но я не хотел бы доставлять вам неудобства.
— Ты и не доставишь мне никаких неудобств. И, если быть честным, — он понизил голос и произнес, озираясь, — мне не помешает время от времени проводить время с другими представителями мужского пола. В этом доме чересчур много эстрогена.
— Я прекрасно слышу, — крикнула Лидия. — Не будь таким мерзким сексистом.
— Да, я понимаю, о чем вы, — кивнул Дилл, взяв свой новый компьютер. — Скажете тогда, когда вам будет удобно.
— Непременно. Слушай, а Лидия не предложила отвезти тебя домой?
— Нет.
— Хочешь, я подвезу?
— Нет, спасибо, — ответил Дилл с улыбкой. — Погода прекрасная, я лучше пройдусь.
Дилл шел по улице пешком. Дул резкий ветер, подхватывая сухие листья, которые скользили и танцевали перед ним в лунном свете. Их шуршание по асфальту было музыкой для его ушей.