Он не должен был – не мог – лгать ради нее.
Но и выдать ее он не мог.
– Нет еще.
Он повесил скрипку на плечо и повел Кейт к лифту.
– Ты же не намерен пасти меня весь день? – спросила Кейт. – Я и так уже персона нон грата, и вряд ли мне добавит популярности, если я стану везде ходить с телохранителем. Особенно если этот телохранитель – сунаи.
– Нет.
– Отлично. Просто покажи мне, в какую сторону идти. Обещаю не сбегать и не лезть ни в какие драки.
– Кейт…
– Ну ладно-ладно. Обещаю не устраивать драк.
– Я не об этом.
Приехал лифт. Они зашли в кабинку, и мир сжался до пятачка в пять квадратных футов. Когда металлические двери закрылись, Август обнаружил, что Кейт смотрит на него – во всяком случае, на его искаженное отражение, – изучает так, словно ей видна вся та кровь, которую он стер со своей кожи.
– Что?
– Я просто пытаюсь понять, что с тобой произошло.
Август напрягся.
– Вот только не начинай заново!
– Что я пропустила? Во что ты влез?
Август закрыл глаза и увидел две версии себя. Первого Августа окружали трупы и кровь, а от запястий все выше поднималась тень. Второй же сидел на крыше в надежде увидеть звезды. И у него на глазах этот второй начал таять, словно сон, словно воспоминание, слабеющее с каждым мигом, ускользающее из рук.
– Со мной все в порядке.
– Не верю! Не знаю, кто вот этот, но тот Август, которого я знала…
– Больше не существует.
Кейт резко развернулась к нему.
– Врешь! – рявкнула она.
– Перестань.
Но Кейт не перестала. Хоть она и понизила голос, он все равно целиком заполнил крохотное пространство.
– Что с ним произошло? Скажи! Что случилось с Августом, который хотел чувствовать себя человеком? С тем, кто лучше сгорел бы заживо, чем сорвался во тьму?
Август заставил себя не опускать взгляда.
– Я готов сойти во тьму, если это удержит людей на свету.
Кейт фыркнула.
– Лео, сколько ты репетировал эту фразу? Сколько раз становился перед зеркалом и повторял ее, дожидаясь, пока она отложится в сознании и…
Август резко развернулся.
– Хватит!
Кейт вздрогнула, но не отступила.
– Этот новый ты…
– Не твое дело! – огрызнулся Август. – Ты не осталась здесь, чтоб теперь меня судить, Кейт! Ты сбежала. Ты уехала, а я остался и сражался за город, за людей. Очень жаль, что новый я тебе не нравлюсь, но я делал то, что должен был делать. Я стал таким, каким был нужен этому миру. – Он выпалил все это на одном дыхании.
Кейт смотрела на него. Лицо ее было ледяным. А потом она подошла ближе, настолько близко, что он мог разглядеть проблеск серебра через челку.
– Ты врешь.
– Я не могу лгать.
– Неправда, – сказала Кейт. – Существует разновидность лжи, которую можешь изрекать даже ты. Знаешь какая? – Она встретилась взглядом с его отражением в стальной двери. – То, что ты лжешь сам себе.