Впервые в жизни передо мной предстало то, что всегда должен был ощущать некромант.
Сила. Власть. Вседозволенность.
Казалось, я могу свернуть горы. Заставить солнце померкнуть, залить его густой бурлящей Тьмой. Это и правда опьяняло. Не знаю, как Рейв еще не сошел с ума, обладая такой мощью.
Я снова посмотрела на моего некроманта, и сердце заколотилось с удвоенной силой. Увидев стрелу в его груди, я внезапно захотела уничтожить всех живых, кто был на поле. Всех, кто виноват. Мне хотелось пить их кровь и купаться в их страданиях, чтобы они чувствовали то же, что и я.
Чтобы агония стала им вторым именем.
Изо рта снова вырвался крик, когда я сжала виски, пытаясь вырвать эту боль из своей головы и эти желания из своей груди, пока они не разорвали меня изнутри.
И вот тогда-то мертвые и отозвались.
Браслет на руке Рейва и моя цепь-ошейник одновременно вспыхнули. Сотни мертвецов со всех сторон повернули ко мне головы и в ожидании открыли рты.
Когда я увидела тысячи мертвых глаз, глядящих только на меня, сердце в груди на несколько секунд остановилось. А в ушах стояла ватная тишина.
В тот момент я поняла, что могу приказывать мертвым.
Холодная слеза скатилась по моей щеке, даря странное освобождение. Все стало ясно…
Тогда я сделала то, что собирался совершить Рейв, перед тем как стрела пробила ему грудь и забрала его у меня.
Я приказала мертвецам играть ноктюрн, и через несколько десятков минут произошло невозможное.
Война действительно закончилась.
Уже три месяца прошло с тех пор, как я стала королевой Альденора. Рейв большую часть этого срока провалялся в постели и только теперь начал вставать. Я же приняла на себя нелегкое бремя управления страной.
Сказать честно, мне приходилось несладко. Особенно по части решения конфликтов с тем небольшим количеством недовольных, что хотели видеть у власти кого-то другого. Но мне много помогали. Советники, маги, военачальники. Те, что перешли на нашу сторону, когда все немного успокоилось. Ведь тогда стало ясно, что права на престол за нами. Рейв был коронованным правителем, который не отказывался от короны. А я… я была бастардом Герхарда Айриса. Единственной незаконнорожденной дочерью недавно почившего короля.
Очень быстро об этом стало известно не только высокородным дворянам, но и простому народу. И не без помощи Аспера Глейна, как я полагаю.
А потому уже на следующий день после окончания едва начавшейся войны новый глава Совета Альденора принес мне официальную бумагу на подпись, в которой говорилось, что мои права как наследницы признаны и не оспариваются.