– Это же вроде советский многоцелевой самолёт-биплан?
– Точно. Четыре машины мы получили от союзников в санитарной комплектации. Они не новые, хорошо полетали, даже наверняка участвовали в войне с немцами, но прошли капитальный ремонт. Вас устраивает это предложение?
– Истребителя на тихоход? – усмехнулся я и, покрутив шеей, вздохнул. – Да, я согласен. Надежда получить штурвал истребителя всё же остаётся.
– А вы, я смотрю, оптимист.
– Как же без этого? Жизнь скучной покажется.
– Тогда вам нужно пройти переаттестацию, ваши документы, конечно, действительны, мы их признаём, но нужно получить удостоверение пилота нашего типа.
– Что для этого требуется?
– Тренировочный полёт и теория.
– Хм, хорошо. Я готов.
– Не сегодня. Думаю, завтра вам пришлём вестового с приглашением, а пока мы вас не задерживаем.
– Извините, товарищ полковник. Разрешите поговорить с товарищем капитаном?
– Я смотрю, вы знаете, как обращаться к старшим офицерам? Это хорошо. Чем вам интересен данный офицер?
– Я так понимаю, он из отдела разведки? Повадки выдают. Имеющий глаза да увидит. Год назад, когда я был на территории Южной Кореи, то стал случайным свидетелем и видел одно странное событие, думаю, ему будет интересно.
– Нам тоже можете рассказать.
Капитан кивнул, давая согласие, вот я и описал, как видел якобы китайский «дуглас» и как тянулся пилот перед тем полковником.
– Странные они очень были, – добавил я в конце. – Как будто фальшивые, мне так показалось.
Номер самолёта я сообщил, дату взлёта и откуда тоже, капитан записал мои показания, после чего меня отпустили, и я направился обратно в гостиницу. Посмотрев на часы, те самые с водителя грузовика, трофей – глянешь, вспомнишь, и на душе тепло, – я направился в столовую, пора пообедать, тем более у меня там заказ на мясную похлебку. По времени я немного опаздываю, но думаю, ничего страшного. А если поторопиться, то успею.
* * *
Уровень местного маразма по собственной безопасности крепчает. Проведя языком по зубам, я нащупал дырку от выбитого зуба и осмотрелся, наблюдая сверху за перемещением войск северян, при этом не отвлекаясь от управления самолётом. В багажный отсек моего санитарного биплана смогли втиснуть аж троих раненых, два лежачих и сидячий с перебитыми руками. Его на место врача посадили. С учётом их субтильности, это стало возможно, но не значит, что им комфортно, всё равно было тесно, однако то, что оба раненых были офицерами, сказывалось. Возил я в основном именно офицеров, забирая буквально с места боя, совершал посадки на удобных площадках у палаток медсанрот или медсанбатов. Это уже третий рейс за второй день, что я работаю в отдельной транспортно-санитарной эскадрилье, где действует десять самолётов, и только четыре из них По-2, остальное сборная солянка из разных раритетов, в основном японского происхождения, но есть пара машин и китайского. Доставка всех раненых подряд не может нами производиться, поэтому возим или особо тяжёлых, где требуются опытные хирурги, или офицеров. В данный момент оба были офицерами, и оба тяжелоранеными. Третий лётчиком оказался сбитым. Сейчас долечу до госпиталя, благо там накатали грейдерами удобное взлётное поле, мягко сесть, и, пока выруливаю, подбежавшие санитары с носилками и медсестра заберут их. О том, что в этот раз у меня три «пассажира», медики уже должны быть предупреждены. Не в первый раз везу такое количество.