Кто-то из генштабистов сказал:
— Смело.
Наверно, слова Жердина опровергали чей-то взгляд.
Жердин поднял голову выше:
— Немецкая армия остается сильной, у нас, я думаю, нет еще достаточно средств, чтобы начать крупное наступление. Следовательно, предстоят тяжелые оборонительные бои. Я осмелюсь предполагать, что немцы откажутся наступать по всему фронту. Они постараются создать подавляющий перевес на одном из участков. Поступить именно так их заставит опыт. Если согласиться с таким предположением… Я склонен думать, что удар будет нанесен южнее Москвы…
Начальник Генерального штаба страдальчески вздохнул:
— Голубчик, Михаил Григорьевич…
В голосе прозвучала отеческая укоризна, словно Жердин был школьником и на ответственном экзамене допустил непростительную ошибку.
Жердин отрубал, отбрасывал слова, точно старался, чтоб никто не мог собрать их воедино:
— Разговор о летней кампании слишком затянулся. Пора принять твердое решение. На войне опаздывать так же пагубно, как и спешить. На этот счет мы имеем богатейший опыт. Перед Генеральным штабом, перед каждым из нас встает вопрос: Московское иль Юго-Западное направление? — Жердин осекся, точно испугался вдруг. Но закончил твердо, почти с вызовом: — Я предполагаю последнее.
— Почему? — резко спросил Сталин.
Генерал Жердин почувствовал, как тяжело ему стоять. Усталь и слабость в ногах, в пояснице… Неподъемными сделались руки…
Такого не случалось никогда.
Заговорил негромко:
— Немецкие генералы достаточно умны, их стратегия довольно гибкая, чтобы лезть на Москву вторично. Они не поставят свое самолюбие выше здравого смысла и стратегического расчета.
Сталин подошел к большой карте, что висела на стене, пыхнул трубкой.
— Слушаю.
«Он хочет услышать откровенно. Как думаю».
Словно дунуло свежим ветром.
— Я считаю наиболее вероятным именно такое решение немецкого верховного командования еще и потому, что оно будет полностью отвечать политико-экономическим целям Гитлера. Чисто военная концепция оказалась битой, генералы, я думаю, нашли другое решение. Успешное наступление южнее Москвы обещает им захват огромной территории, богатейших районов; выход к Волге лишит нас хлеба и нефти. Мы окажемся в тяжелейшем положении, на сцену, по расчетам Гитлера, выступят Турция и Япония…
Начальник Генерального штаба снял пенсне, близоруко поморгал. Потер стекла белоснежным платком, покривил в улыбке рыхлые губы:
— Генеральный штаб оценит ваши предложения и согласится… Усилим Юго-Западное направление за счет Западного… А немцы, вопреки вашей и собственной логике, ударят опять на Москву…