– Именно, – кивнул Гарольд. – На это и расчет. Ну и самое главное. Надо понять, насколько ослабли позиции моего дома при королевском дворе.
– И насколько усилились позиции твоего родича, – добавила Рози. – Это очень важно.
– А самое главное в этом, что дядюшка твой не такой прекраснодушный и честный, как ты, – жестко произнес я. – Он будет вставлять тебе палки в колеса во всем, в чем только можно. И, можешь быть уверен, о поединке даже и думать не станет, а сразу начнет подыскивать людей для того, чтобы тебя при первом же удобном случае отправить к Престолу Богов.
– Знаю, – невесело подтвердил Гарольд. – Потому и просил вас уехать, но вы же упрямые, не хотите. В результате, будут пробовать убить меня, а зацепить могут вас.
– Ну это мы еще посмотрим, – беспечно, как и всегда, отмахнулся Карл. – Я, правда, все равно не понял, как мы будем узнавать о том, что у вас происходит, но в целом картина мне ясна. Вы копаете под дядюшку в родовом замке Монброна, мы с Эбердин сидим в гостинице.
– Не просто сидим, – сурово заявила Эбердин. – Мы собираем слухи. На самом деле простой люд много чего знает, чего видит.
– И время от времени встречаемся, чтобы обменяться информацией, – добавил Гарольд.
– А если вас все-таки убьют, то я подстерегу твоего дядюшку и прикончу его, – добавил Карл. – Мне проще, я не силистриец, не его родич и не отягощен излишними принципами, уж извини.
Как по мне, это все-таки самый правильный путь. И самый быстрый. Выждать деньков пять в замке, потом изобразить отъезд, а после этого вернуться темной ночкой и прирезать этого паскудника в постели. Или на улице подстеречь и из арбалета его пристрелить. Да мало ли хороших вариантов? Жаль, Монброн на них не согласится.
– Если я буду мертв, то точно не стану тебе мешать, – рассмеялся Гарольд. – Ф-фу, как-то легче стало. Знаете, по-моему, самое страшное в жизни – это неизвестность. Когда непонятно, что делать, или непонятно, куда ехать. Вот ты стоишь на одном месте, как та сороконожка из детской сказки, и думаешь, с какой ноги тебе шагнуть. А сейчас появился план, пусть даже кривой и косой. Не знаю, как вам, а мне стало значительно спокойнее.
– Это все оттого, что раньше ты думал только о себе, – сочувственно глянула на него Эбердин. – Только за себя решения принимать просто, а еще и за других – тяжело.
– Твоя неправда, – заступился за Гарольда я. – Прошлым летом он нас в Гробницы вел и главным был.
– Он знал, куда идти и какова цель, это другое. Поход есть поход, и даже если в нем кто-то гибнет, то такова воля богов, – не согласилась со мной подруга Рози. – А тут другое. Тут честь клана на кону. Ну, рода, по-вашему. Ошибись он – и все. А, может, не только честь, но и жизнь. Знаешь, слава предков и будущее потомков – это такая штука, раз обделаешься, потом за сто лет не отмоешься. Все сложно, короче.