Джейн примчалась в Кантональную больницу и застала мужа в очень плохом состоянии. Он был подключен к аппарату жизнеобеспечения, однако непосредственной угрозы жизни не было. Но врачи полагали, что единственный шанс остаться в живых для него – операция трахеостомии. Стивен не мог дышать носом и ртом и без аппарата у больничной койки задохнулся бы. Операция состояла в том, что ему проделали бы отверстие в дыхательном горле, над воротником, и установили туда особое устройство для дыхания. Джейн сказали, что операция спасет жизнь ее мужу – но у нее будут тяжелые последствия. Если хирурги сделают свое дело, он больше никогда не сможет говорить и вообще издавать звуки.
Джейн не знала, как быть. Решение зависело только от нее. Стивен уже много лет почти не мог говорить, его понимали только родные и близкие, но теперь он утратит последнюю возможность общаться с ними. Понять его слова было трудно – но все же это были слова. Джейн слышала, что есть методы частичного восстановления речи после трахеостомии, но такое возможно, только если пациент относительно здоров. Окружавшие ее врачи и без того поражались, что человек в таком состоянии, как Хокинг, еще и путешествует по всему миру, – и при его физическом состоянии вернуть даже зачатки речи будет, конечно, невозможно. Неужели Джейн придется дать согласие на операцию и обречь мужа на вечное молчание?
Будущее виделось крайне мрачным. Мы не понимали, как нам дальше жить – и выживет ли он. Я решила дать согласие на трахеостомию. Но мне то и дело приходило в голову: «Что я натворила? На какую жизнь я его обрекла?»[103]
После операции Хокинг пробыл в швейцарской больнице еще две недели. Затем санитарный самолет доставил его в Кембридж. Самолет приземлился в международном аэропорту Маршалла, где Хокинга встретили врачи, которые и доставили его в реанимационное отделение больницы Адденбрука.
Вечером в газете «Cambridge Evening News» напечатали слова старшей медсестры: «Его поместят в реанимацию. Мы не знаем, каково его состояние, необходимо провести обследование».[104] Для этого Хокингу нужно было провести в кембриджской больнице еще несколько недель, после чего его отпустили бы домой, на Вест-роуд.
Во многих отношениях Хокингу в очередной раз повезло. Он чудом остался в живых. Многие больные боковым амиотрофическим склерозом умирают от пневмонии, вызванной осложнениями основного недуга. А он по воле случая подхватил инфекцию в стране чуть ли не с лучшей в мире медициной, в приемном покое его ждал врач, недавно видевший его по телевизору и знавший, какой у него диагноз, а мудрая заботливая жена приняла за него верное решение. Но самое удачное было даже не это: если бы Хокинг подхватил пневмонию за два года раньше, все было бы значительно хуже.