Но у теории суперструн были и недостатки. Во-первых, ученые до сих пор не вполне понимают, что означают ее уравнения. Как показывает пример гравитона, сначала должны появиться уравнения, а затем уже станет ясен их физический смысл, и существует много уравнений, физический смысл которых пока не известен. Это сильно отличается от великих физических открытий на протяжении первых двух третей ХХ века и, разумеется, на протяжении сотен лет со времени Ньютона. Например, Эйнштейн рассказывал, как в один прекрасный день сидел у себя на работе в Берне – и вдруг его осенила мысль, что человек, упавший с крыши, во время падения не будет ощущать силы тяжести. Это внезапное озарение по поводу природы гравитации непосредственно привело Эйнштейна к созданию ОТО: сначала физический смысл и лишь затем – уравнения. В точности то же самое произошло и с Ньютоном: он увидел, как с яблони падает яблоко, и в результате вывел закон всемирного тяготения – то есть разработал теорию гравитации.
Однако в последнее время наука, по крайней мере физика, по всей видимости, устроена иначе. Один из первопроходцев теории суперструн – Майкл Грин из Колледжа Королевы Марии в Лондоне. В 1986 году он опубликовал статью в «Scientific American», где показал, что в теории струн все начинается с деталей – мы пока дожидаемся внезапного озарения, которое подсказало бы нам общую логику теории. Например, появление гравитона с нулевой массой… словно бы случайно и даже загадочно, а хотелось бы, чтобы существование гравитонов естественно следовало из теории после того, как будут надежно сформулированы принципы унификации.[124]
Есть у теории суперструн и другая странность, которая, похоже, не очень тревожит математиков, зато ясно показывает простым смертным, как далеко отстоят ее идеи от повседневной реальности. Лучшие версии теории суперструн – те, из уравнений которых естественным образом (пусть и загадочно) следует существование гравитона – работают с одной небольшой оговоркой: им нужно пространство-время из 26 измерений. А тогда, если суперструны и в самом деле описывают устройство Вселенной, где спрятаны остальные измерения?
Правда, математики избавляются от «лишних» измерений без особого труда. Для этого они проделывают фокус под названием «компактификация». Чтобы понять, что это такое, взглянем на привычные предметы из окружающего мира с разных расстояний. Когда ученые говорят о компактификации, то обычно предлагают нам представить себе садовый шланг. Вблизи видно, что шланг состоит из двумерного листа, обернутого вокруг третьего измерения. Но стоит отойти подальше и изучить шланг с почтительного расстояния, как он станет похож на одномерную линию. А если взглянуть на эту одномерную линию с торца, она станет и вовсе похожа на точку – объект нулевого измерения.