Гость рассмотрел изделия, которые получились у Вани, одобрительно кивнул, спрятал украшения во внутренний карман пиджака и замер, когда услышал слова ювелира:
— Я собираюсь домой. Надеюсь, все в порядке и наши с тобой пути разойдутся по-хорошему.
— Но ты не можешь уехать сегодня! Я приготовил чудесный вечер! Ты будешь в восторге, это будет карнавал! Закажи себе любой костюм! — щедро предложил мужчина.
— Мне не хочется в этом участвовать, через два часа подъедет такси, так что вынужден откланяться. Было приятно работать с тобой.
Вольфрам устало опустился в кресло, стоящее у стены прямо напротив окна, с которого лился солнечный свет. Он задумался ненадолго, а затем признался:
— Я сам с некоторых пор горю желанием, чтобы ты убрался отсюда поскорее. Даже не знаю, когда это произошло… Буду откровенным, я надеялся, что ты будешь со мной сотрудничать и научишь моих ювелиров творить живые украшения. Мир бы лежал у наших ног, но ты глупец, даже не забрал с собой свою девушку, приперся сюда с вызовом, мол я и без нее много могу. Свершил мою ошибку…
— Я не бросал ее, я просто дал ей выбор, — сообщил Ваня, — А кого ты бросил, это уже другой разговор. Но если эта женщина еще жива, не все еще потеряно.
— Что ты об этом знаешь, — скривился в гримасе раздражения тот и, бросив взгляд на стол Вани, заметил камни и перо.
Там не было Опала, Ваня спрятал его, как и свои наброски, но Бриллианты и перо остались лежать по умыслу на чистой бумаге.
Вольфрам замер на месте, а затем от изумления резко встал, и подошел к столу.
— Не может быть! Красные Бриллианты! Где ты их взял, признавайся! — вскричал Вольфрам, гневно смотря на Ваню.
— Какие камни, о чем вы? — усмехнулся он спокойно, поражая чистотой открытого взгляда.
Вольфрам схватил жадно камни, сжав их в ладони, а затем испуганно раскрыл ладонь и его лицо исказилось от ужас. Поскольку на ладони, где он мог поклясться, были только что редкие бриллианты, осталось три пятна красного цвета. Кровь.
Трясущейся рукой Вольфрам коснулся этой крови пальцами правой руки и поднес к лицу. Это действительно была кровь — вязкая и теплая. Пятясь задом к выходу с ужасом на лице, Вольфрам упал, затем вскочил и выбежал из Ваниной комнаты, словно за ним гнался сам Дьявол. А он за ним действительно гнался…
Ваня закусил нижнюю губу, взял перо со стола, спрятал во внутренний карман куртки и, подойдя к шкафу, начал собирать вещи. Пора было и честь знать.
Но, когда спустя некоторое время Иван взял свой чемодан, собираясь выйти, Вольфрам вернулся побледневший и напуганный, но все так же стремящийся делать вид грозного миллионера. Он протянул к Ване окровавленную ладонь и пальцы, требуя: