– Я желаю, чтобы вернулся отец, – сказала она. – До тех пор не буду я в безопасности.
Собралась было сообщить ей, что интересы ее отца в безопасности его дочерей – не то, в чем стоит быть уверенной, но вместо этого разведала у нее об Эгисте. Попросила описать его.
– Невысок. Вскидывает лицо и улыбается, когда я просыпаюсь, будто знает меня. Лицо у него как у мальчика, и тело тоже мальчишеское.
– Он много лет был узником. Он убийца, – сказала я.
– Силуэт, который я видела, – отозвалась она, – тот же, какой описывают женщины, видевшие его прикованным в темнице.
Я начала укладываться рано, чтобы просыпаться затемно. Заметила, как все беззвучно вокруг. Стража у моих покоев спала. В некоторые ночи я пробовала передвигаться из зала в зал босиком, едва дыша. Недалеко. Храп спавших где-то во дворце мужчин – единственный звук, доносившийся до меня. Мне нравился этот звук: он означал, что шорох моих движений – ничто, его не запросто уловишь.
У меня сложился замысел, и для него нужно было отыскать Эгиста и заручиться его поддержкой.
Через неделю с лишним я дерзнула отправиться в недра дворца. Прикинусь, будто хожу во сне, думала я, если кто-то меня обнаружит. Однако не смогла разобраться, где именно держат Эгиста – в темницах под кухнями и складами или же где-то снаружи.
Принялась прочесывать коридоры в самый глухой час ночи, когда все было тихо. И в одну такую ночь столкнулась с нашим узником носом к носу. Юный, мальчишеский, как описала Электра, ни намека на то, что его много лет содержали в застенках.
– Я искала тебя, – прошептала я.
Он не испугался, не изготовился к бегству. Оглядел меня с приятием.
– Ты женщина, чью дочь принесли в жертву, – сказал он. – Тебя погребли в яме. Ты ходишь этими коридорами. Я наблюдал за тобой.
– Если предашь меня, – ответила я, – стража найдет тебя мертвым.
– Чего же ты хочешь? Говори прямо, – сказал он. – Если не употребишь меня в деле, быть может, применит кто-то другой.
– Я поставлю стражу у твоей двери, во всякую ночь.
– Стражу? – переспросил он и улыбнулся. – Я знаю тех, кто имеет значение. Ничто не ускользнет от меня. Так чего же ты хочешь?
У меня был лишь миг, чтобы решиться, но я понимала, обращаясь к нему, что уже все решила, давно. Приготовилась.
– Четверых стражей, – сказала я, – что прибыли вместе со мной из армейского лагеря, я желаю убить. Могу провести тебя туда, где они ночуют. У их двери имеется своя охрана, но те стражи спят.
– Всех четверых в одну ночь? – спросил он.
– Да.
– А взамен?
– Что угодно, – сказала я, прижала палец к губам и ушла как можно тише в свои покои.