Ей очень хотелось сделать нечто странное – объяснить, как-то оправдать то, что произошло. Это война. Так всегда бывает. После боя, когда кровь еще горяча, мужчины совершают то, что в иное время им бы в голову не пришло. Винтер не смогла произнести это вслух, потому что у нее перехватило горло; и в горящем лагере хандараев царила тишина, которая бывает только в церкви, – тяжелая, ненарушимая тишина.
Было ли разорение лагеря делом рук ветеранов Первого колониального и какое участие в нем приняли новобранцы? С тягостным чувством Винтер думала, что знает ответ на этот вопрос. Варус, прежний командир полка, не одобрял насилия и мародерства, когда они совершались у него на глазах, однако и не стремился предотвратить то, что происходило за пределами его зрения. И когда какое-нибудь селение подозревалось в укрывательстве бандитов или бунтовщиков…
Винтер и ее спутники были не единственными живыми людьми в лагере, хотя до сих пор на свет их факелов не выбрело из темноты ни одного человека. Кое-где в густом дыму двигались пятнышки света, приплясывали и качались среди медленно догорающего пламени, словно блуждающие огни на болотах. В одиночку либо по двое или трое люди с факелами бродили по руинам лагеря. В поисках добычи, скорее всего, хотя Винтер до сих пор не попалось на глаза ничего мало-мальски ценного. Время от времени она слышала грубые голоса, перекликавшиеся друг с другом под треск и шипение огня.
Казалось, целую вечность они так и шли, не обменявшись ни единым словом, и даже вскрики раненых солдат на носилках звучали приглушенно. Когда Винтер различила тихий мучительный стон, она решила вначале, что его издал один из раненых, – однако вслед за ним послышались шипение и негромкое ругательство. Винтер остановилась и подняла руку, призывая остальных последовать ее примеру.
Бобби судорожно стиснул ее ладонь, но тут же разжал пальцы.
– Сэр, что случилось? – спросил паренек.
– Я кое-что слышал, – отозвалась Винтер. – Здесь, поблизости, есть кто-то живой.
Солдаты обменялись взглядами. Белобрысый юнец, один из тех, что несли носилки, заговорил первым.
– Это точно? – спросил он.
– Я тоже слышал, – пророкотал Фолсом и добавил, ткнув пальцем в сторону: – Вон там.
Белобрысый солдат оглянулся на товарищей и пожал плечами:
– И что с того? Наверняка же какой-нибудь серомордый.
– Или один из наших, – солгала Винтер. Проклятие, которое она расслышала, было произнесено по-хандарайски. – Мы не можем бросить его на произвол судьбы. Она окинула испытующим взглядом лица солдат и быстро приняла решение. – Идите дальше. Наш лагерь должен быть уже недалеко. Если мы разыщем этого беднягу, капралы Форестер и Фолсом помогут мне его нести.