Рубили вдвоем, а одну неделю помогал им Васька Зильган: охота ему, сказал, с Федором об разном поговорить, так что сколько может — поможет. И на самом деле рубил до самого верхнего ряда сруба. Можно было уже перекинуть матицы от стены к стене — Федор задумал дом в три больших комнаты, с сенями да сеновалом. Перекинуть матицы, завершить сруб последним рядом и сделать потолок. Завершили, сделали.
— Все. Это мы хорошо успели, на этот год хватит, — подвел отец. — Теперь до следующего года пусть сохнет, садится. Выберем время, попилим доски. А ныне другие работы на пятки наступают.
Знал бы Федор, что настали теперь такие времена… что жизнь закрутит его, завертит — и сруб нового, такого желанного дома надолго останется сохнуть… Сохнуть, уплотняться и темнеть.
Сразу как выкопали картошку, приехал из волости верхом на лошади заместитель председателя Совета из Кыръядина. Он и привез бумагу про выборы в Изъядоре новой власти, — тоже Совета крестьянских и солдатских депутатов, а также комбеда. И жизнь забурлила. Как же, новую власть велено выбрать!
На сходке в Изъядоре избрали в новый Совет пять человек. Попал в депутаты и Федор. И старого старосту — Дмитрия Яковлевича — тоже избрали: власть, она, конечно, новая, но знали мужики Дмитрия как рассудительного хозяина и справедливого заступника. Такого заботника и надо председателем. Так и порешили.
Затем Дмитрий Яковлевич, уже как новая власть, с представителем из волости объехали верхом на лошадях все деревни в округе и всюду, вот так же, избрали депутатов новой власти. По три депутата от Няшабожа, Горояга и Кероса, эти деревни были поболе прочих, от Шушуна — двое и из того самого Переволока, где жили семьи двух братьев, — старшего из них, Василь Дмитрича. Всего получилось восемнадцать депутатов, из них избрали исполком. Новым председателем дружно назвали Дмитрия Яковлевича, бывшего старосту. Тут же представитель из волости зачитал декрет Совета Народных Комиссаров и постановление из Усть-Сысольска об организации комбедов. Руководить местным комбедом определили Федора Туланова. Сказано было вслух такое: Федор — кронштадтский матрос, стало быть, классовое чутье у него обостренное. Человек он честный, не злой. Они все такие, Тулановы: зря других не обидят. Для такой ответственной должности — оченно нужные качества. Федор от неожиданности растерялся и начал было отказываться. Но его и слушать не стали.
— Послужи обчеству, Федор Михайлович.
— Тогда помощником мне прошу определить Васю Зильгана. Вася из бедняцкой семьи, политику Советов принимает близко к сердцу, и хоть язык у него бывает быстрее соображения, так это по молодости, это пройдет, а работать он будет с охотой.